Ловушка для Горби

С.Зарудный: Кто следующий. Давай ты, Теличкина. От столовой.

В.Теличкина (от столовой): Я не от столовой, я от всех женщин. Если вы надумали целый месяц бастовать, как в Америке, так сразу скажу — нам вас кормить нечем! Ни месяц, ни даже неделю. В столовой продуктов вообще на один день осталось, да и то, вы же знаете — мороженное китовое мясо. С такого мяса ни ребенка сделать, ни, тем более, бастовать…

А.Гусько: А как же в Польше «Солидарность» полгода бастовала?

В.Теличкина: Опять — «в Польше»! В Польше у кого больше, тот и пан! Там вся страна Валенсе деньги на забастовку собирала. Но если вы надеетесь, что у нас кто-нибудь даст вам хоть рубль на забастовку, то — вот, шиш! На водку у нас последнее отдадут, а на забастовку… Короче, я хочу Степана послушать — как мы бастовать будем? На какие шиши?

(Голоса: «Правильно!», «Давай, Зарудный, тебе слово!»)

С.Зарудный: Немножко рано вы из меня речь тащите. Еще бы пару минут обождать, пока пять часов стукнет. Но ладно. Я вам пока вот что скажу. Одно дело — готовить забастовку или даже восстание, а другое — открыть ворота и сказать людям: «Вот армия, вот милиция, они будут в вас стрелять, а вы идите под пули, не бойтесь!». Может, некоторые храбрые и пойдут, но я на свою душу такой грех не возьму — вести людей на верную смерть. Даже если я вам признаюсь, что мы маленько запаслись боеприпасами и у нас вполне есть шанс прорваться сквозь окружение. Все-таки я офицер запаса и кой-чему нас в академии научили и в Афганистане тоже. Но вот сейчас будет ровно пять часов, и мы этого часа весь день ждали, потому что до темноты у нас никакой связи с городом не было. А нам надо точно знать, что там на других заводах происходит и что в городе происходит в связи с нашей забастовкой. Но теперь вот почти ровно пять часов, я прошу всех подойти к окну. Сейчас мы получим какую-то информацию и тогда вместе будем решать…