Но именно потому, что такая ничтожная и, в общем-то, эпизодическая фигура сыграла воистину решающую роль на пике исторических событий, автор вынужден остановить поспешный ход этой документальной хроники, дабы выяснить, нет ли за этой случайностью какого-то иного, более глубокого символического знака.
Вот результат этого исследования:
По мнению многих историков, трагический финал горбачевской революции был предопределен и неизбежен по целому ряду причин. Но главная причина — одна. За десятилетия своей власти партия произвела внутри себя уникальный генетический отбор и вывела миллионы «круглых», партийных служак — вывела их, как некую новую породу услужливых комнатных собачонок. «Выполнять указания», «проводить в жизнь решения», «наблюдать за исполнением», «строго взыскивать с виновных», «быть неразрывно с линией партии» — это стало для них не формой приспособления к системе, а сутью их бытия, призванием. И на протяжении десятилетий эти партийные шавки наслаждались комфортом и сытой жизнью по рациону спецобслуживания, и, переваривая калорийную пищу, в приятной полудреме, под журчание партийных речей, сидя в кожаных креслах за обитыми кожей дверьми, они мнили себя львами, тиграми и сенбернарами. Но горбачевская революция вдруг встряхнула их и сказала: «Если хотите остаться у власти, срочно станьте и в жизни административными волками, тиграми, львами!». Однако результаты селекции необратимы. Путем отбора самых слабых и низкорослых тигрят можно, наверное, вывести даже карликовых тигров, которые по приказу хозяина будут запрыгивать ему в карман. Но уже никто и никогда не обратит этих карликовых собачонок в прежних тигров. Однако попробуйте отнять хотя бы одну сладкую косточку у самой карликовой, ручной, домашней собачонки — и вы сразу поймете, что случилось с горбачевской революцией в России, которой к 1988 году управляло 18 миллионов «круглых». Эти партийные и советские шавки сообща загрызли горбачевскую революцию и снова улеглись на теплых подушечках, забаррикадировав окна новыми лозунгами о возрождении России. Но разве не таким же точно способом сытые бюрократические шавки довели и царскую Россию до урагана революции 17-го года?
24-го января этого рокового для России 199. года, в 15.25. толстенький провинциальный партийный песик Серафим Круглый выполнил свою историческую задачу — довел рабочих «Уралмаша» до черты, за которой у них уже не было выбора. Госпожа История сделала свой выбор.
37
Екатеринбург, продолжение хроники уральского восстания.
18.00 по уральскому времени.
…Повинуясь приказу Зарудного, «Уралмаш» погрузился во тьму.
Громады цехов и складов, железнодорожные пути, суета людей на вытоптанном снегу заводского двора — все утонуло в морозной темноте враждебно настроенного зимнего вечера. Только из окна заводского управления вдруг просветила тьму быстрая серия коротеньких вспышек электрического фонарика.
— Что это? — обеспокоенно спросил генерал Зотов, по-прежнему стоя у окна в темной квартире на шестом этаже жилого дома напротив «Уралмаша».
— Морзянка, — ответил генерал Кутовский. — Но шифрованная, — и повернулся к стоявшим в глубине комнаты офицерам: — Запишите, быстрей!
Но в тот момент вспышки световой шифрограммы погасли. Зотов, Кутовский и другие офицеры подождали еще пару минут, но вспышки не возобновились.
— Итак! — сказал Зотов, закрывая окно светонепроницаемой шторой и включая в комнате свет. Яркая люстра осветила эту временную штаб-квартиру. Здесь, на стене, висела большая и подробная карта «Уралмаша», рядом стояли штабные офицеры гэбэшной дивизии имени Дзержинского и командиры двух прибывших из Омска десантных дивизий. — Обсудим детали. Я полагаю, что ворваться на завод нужно сразу через все шесть проходных…
— Здесь будет большое сопротивление… — заметил полковник Швырев, командир дивизии КГБ.