— На место! — и подошел к Колесовой: — Ну?!
— Ты мне не нукай, не запряг, — мирно сказала ему Колесова. — Значит, так. Вы взяли в Мысках восемнадцать баб. Продукты и уголь получите в обмен на этих женщин. Спирт не получите совсем. Устраивает?
— Нет, не устраивает! — и Коровин, куражась, приставил ей в бок финский нож. — Теперь у нас девятнадцать баб! — И с вызовом крикнул, обратившись к темным окнам вокзала: — Валяй! Стреляйте! Я ее успею кончить!
За одним из темных окон вокзала, в диспетчерской комнате Гусько посмотрел на вошедшего Акопяна. Тот кивнул, сказал негромко:
— Все в порядке.
И в этот миг к последнему вагону поезда, брошенному любопытствующими зэками, в полной темноте медленно и почти неслышно приблизились открытая железнодорожная платформа и вагон с толкающим их паровозом. На платформе, дулом к поезду зэков, стоял танк. В танке за турелью станкового пулемета, на месте заряжающего орудие и на других постах находились Стасов, Обухов и еще трое «афганцев». В смотровые щели им было видно, как платформа вплотную подошла к поезду зэков, мягко ткнулась в тарелки заднего буфера и — под напором толкающего паровоза весь поезд зэков тронулся, поплыл вперед.
— Эй! — заорал на своих Коровин. — Куда, бля?!!
— Это твои алкаши на паровозе балуют, — усмехнулась ему Колесова. — Беги останови их, я подожду…
Коровин побежал по перрону вперед к паровозу, на ходу выхватил из кармана пистолет, пальнул в воздух.
— Стой! Стой! Мать вашу! — и приказал снизу зэкам, которые лежали, сидели и стояли на крышах: — К паровозу! К паровозу!..
С десяток зэков побежали по крышам вперед, к паровозу. А поезд все набирал скорость, и Коровин, оглянувшись назад, вдруг увидел, что Колесова исчезла с перрона.
— …Почему же уральские рабочие сорвали переговоры с правительством? — говорил тем временем по телевидению Роман Стриж. — Почему атаковали воинские части и казнили десятки партийных руководителей? И неужели у Правительства нет сил, которые смогли бы немедленно восстановить порядок?
Тут вместо Стрижа на телеэкранах возникла карта СССР с обозначением места расположения армейских соединений и цифровыми данными их концентрации.
— Сейчас вы видите карту, — сказал Стриж, — которая постоянно фигурирует в американских изданиях, посвященных нашим вооруженным силам. Взгляните на пространство между Волгой и Уралом. Здесь находятся Стратегические резервы нашего Верховного Главнокомандования. Даже по данным Пентагона, в эти резервы входят 18 парашютно-десантных дивизий, 5000 танков, 4000 единиц артиллерии и так далее. Наверно, и самый малограмотный в военном деле человек понимает, что Правительство всегда держит в резерве не самые худшие части. А самые надежные — те, которые не разбегаются при первых же провокационных призывах к дезертирству. Как вы видите, именно эти восемнадцать лучших парашютно-десантных дивизий нависают с северо-запада над Уралом. Даже с помощью половины этих сил мы могли окружить Екатеринбург и прекратить там беспорядки еще пять дней назад…
Карта исчезла с экрана, телекамера вернулась к Стрижу и он продолжил, глядя прямо в глаза своим зрителям:
— Так почему мы не пошли на это? Ответ прост: пять дней назад мы не знали, кто стоит за восставшими, не знали, в чьих интересах они действуют и ради чего, собственно говоря, идет бой. Мы считали, что имеет место чисто рабочее выступление, и мы обязаны урегулировать наш конфликт мирным путем. Однако все наши попытки открыто, по радио и по видеосвязи войти в контакт с руководителями восстания натыкались на еще большую эскалацию их антиправительственных действий.
Сегодня мы, наконец, узнали причину этого.
Как вы знаете, два дня назад израильское правительство, при полной поддержке Японии и Китая, предприняло беспрецедентный акт вторжения в наше воздушное пространство на Дальнем Востоке. На что они рассчитывали?
Они рассчитывали на несдержанную ответную реакцию наших пограничных войск, в результате которой они смогли бы легко, под предлогом спасения лиц еврейской национальности, спровоцировать вторжение китайских войск в нашу Сибирь, а японских на наш Дальний Восток — именно тогда, когда мы с вами заняты уральским конфликтом. Вот на что был их расчет…
А поезд с растерянными зэками, набрав жуткую скорость, продолжал свой путь. Через застывший в очередях и под репродукторами город… Мимо полутемных домов, в окнах которых слабо мерцали экраны телевизоров с лицом Стрижа на них… Кто-то заботливо переводил путевые стрелки перед этим поездом, и вот он уже выбрался за черту города, загрохотал по мосту через реку Исеть. В кабине паровоза Коровин орал машинисту: