И какой раз рядом с ним я нахожусь непонятно где? Плохой знак, точно плохой знак.
— Понравилось, — я постаралась не выдать своего волнения или замешательства.
Вот почему я просто не могу получать удовольствие?
— Спасибо, прекрасный вечер.
Я замолчала. Просто не знала, о чем еще говорить. Как друг он меня всем устраивал, но Егор-то, кажется, рассчитывает на большее. Подаренные цветы, угощения, сувениры - это полбеды, а взгляды, прикосновения... Нет, дружбой тут и не пахнет.
Придется просить совет у Гастелло. И мне опять прилетит, мол, не знаю, чего хочу. Еще и издеваться потом будет. Но делать нечего, если спрошу Светку, будет гораздо хуже.
Машина остановилась около моего подъезда, и как же я была этому рада. Лучше сейчас уйти и все обдумать, а до принятия решения не соглашаться на новые встречи. Так будет лучше для всех.
Я не успела опомниться, а Егор открывал мне дверь и подавал руку. Потом мне не забыли отдать букет.
— Саш, — тихо позвал мужчина, ловко поймав меня за руку, когда я уже попыталась рвануть к спасительному подъезду.
— М-м?
Я натянула капюшон, стараясь спрятаться от ветра. С букетом и одной рукой это явно было не совсем удобно.
Что произошло дальше, я и осознать не успела. Егор что-то спросил и, не расслышав из-за ветра, я кивнула. А дальше был поцелуй.
И опять сердце пропустило несколько ударов - или от неожиданности, или от нахлынувшего вдруг чувства. Но, самое главное, я ведь не была против, вернее, против был только мой разум, а вот тело явно предавало меня, ставило все мои доводы и сомнения на второй план. Имело значение только здесь и сейчас. А сейчас мне было хорошо, и логика была в пролете. И даже чувство неправильности происходящего стало каким-то второстепенным.
Звук открывшейся двери и веселый лай, который я ни с чем не спутаю - все это ворвалось в мои мысли с заметным опозданием. И мне не надо было видеть вышедшего, я и так знала, кто это.
В ответ на раздражители промелькнуло лишь - черт! Вот только явно было поздно что-то менять.
* * *
Михаил
Злость заставила сделать пару шагов в направлении парочки, но здравый смысл успел сработать раньше, чем Егор оказался в пределах досягаемости моего кулака.
Дак весело известил о нашем присутствии, носясь вокруг Суворовой. Конечно, псу без разницы, с кем Сашка. Ему главное, что она вообще есть. А вот мне разница как раз-таки есть.
И мне совсем не нравится, что ее кто-то целует. И не собирается прекращать целовать. Да чтоб ему!
— Я вам не помешаю? — вмешался я в столь романтичный момент.
Но меня будто не услышали. Вернее, я готов был поспорить, что продолжали мне назло. Поймал себя на мысли, что подумываю натравить Дака на этого героя- любовника.
— Суворова, — повысил голос, и Сашка отскочила, весьма удачно отталкивая своего ухажера, явно не рассчитывавшего на подобную реакцию.
— Миш, а ты чего не спишь?
Даже в этом полумраке я смог заметить виноватое выражение на ее лице. Прекрасно, ей полезно подумать над своим поведением.
— Дак выпросился на прогулку, да и мне не спалось, — списал все на четвероного друга, он точно не выдаст, что зачинщиком был я, а не пес.
Егор с сомнением посмотрел на часы. Явно намекая, что для прогулок с собаками не то время. Я же могу сказать для вечера четверга, тоже неудачное время для возвращения домой.
— Извините мы, наверное, припозднились.
И ему еще хватает наглости улыбаться?! Я сжал кулаки, пытаясь побороть злость, вспыхнувшую с большей силой. «Наверное»? Да он прекрасно понимает, что они поздно! Понимает и раздражает меня!
— А мелкие уже спят? Нормально уложил?
Суворова попыталась перевести разговор в другое русло. Очень изобретательно, пытаться заговорить мне зубы, ну-ну.
— Великолепно, — сухо ответил я, стараясь не смотреть на девушку.
Сейчас и она меня раздражала, всем своим видом. Платье, макияж — и ради вот этого петуха? Прекрасно! Ну, просто, черт возьми, прекрасно!
Дак успел сделать несколько кругов по площадке, пока мы вели свой очень содержательный разговор, и вернуться ко мне, явно замерзнув.
— Еще раз спасибо за вечер, Егор, — тоже, видно, оценив замерзшую собаку, высказалась Сашка. — Холодно, да и поздно уже.
— Конечно, не смею больше задерживать. Сладких снов, — этот проклятый пижон наклонился и поцеловал Суворову снова.
У меня из глотки сам собой прозвучал гневный рык.
— Доброй ночи, Михаил, — мужчина попрощался со мной, поспешил в свою машину, даже не дожидаясь, пока ему ответят.
Я проводил взглядом наглеца, и дождался, пока он не выехал со двора. Как же он меня бесит!