Тонкий, изящный, такой чистенький и светлый молодой человек внезапно оказался очень силен, буквально таки невероятно, магически. Он отвесил нападавшему такую оплеуху, что челюсть служке клирика сломал и распечатал нос.
Вмиг его доброжелательность сменилась сосредоточенной злостью, он подскочил на ноги, сжав кулаки. Патрик, рассматривая свою растерявшуюся команду, считающую на полу потерянные зубы, взвыл.
К настоящим схваткам клирик и его помощники были не готовы. Что там - девку утащить в застенки, или деревенского дурачка пинками загнать в подвал - это легко. А тут, кажется, посерьезнее противник нарисовался… привыкший к дракам, тренированный, ловкий.
- Ах ты, - вопил Патрик, выхватив свою волшебную палочку и наставляя ее на альбиноса. - Некромант, поди?! А ну, покажи свою палочку! Я хочу видеть ее, нечисть!
- С превеликим удовольствием, - елейным голосом произнес альбинос и с грозным звоном выхватил черный длинный узкий меч с перевитой гардой. - Сейчас я вас буду учить, что есть правильно, а что нет, мерзавцы.
Увидев черное острие, нацеленное ему в грудь, Патрик как-то незаметно для самого себя оказался на жопе, уползая в дальний угол, как краб, задом наперед.
- Магия пресвятая, - шептал Патрик, пуская лужу. - Высший Инквизитор…
- Выше некуда, - поддакнул альбинос. - Позвольте представиться - Тристан Пилигрим, королевский бастард. Ну? Еще построишь догадки о том, какая нечисть меня породила?
Страшный альбинос наступал неторопливо, угрожающе покачивая своим оружием, и Патрик уже здорово пожалел, что ввязался в ненужную ссору с приезжим. Совсем позабыл о том, что весь остальной мир, в отличие от его городишки, живет совсем по другим правилам!
- Так значит, - тяжело произнес Тристан, сверкая красными глазами, - оборотни тебе не нравятся? А ты кто таков, чтоб решать, кому жить, кому умереть? Магия сотворила их таковыми Это их естество и их особая магия. Ты что, умнее магии?
Патрик отчаянно затряс головой, отрицая всяческий свой ум, да так, что его обрюзгшие щеки заходили, как холодец, и Тристан опустил меч.
- Руку целуй, - брезгливо произнес он, протягивая белоснежную тонкую кисть Патрику.
Величайшая милость, какой удостаивались только короли и красивые дамы!
Патрик радостно свернул мокрые красные губы трубочкой и потянулся к руке Инквизитора. Но тот вот же хитрый гад! - почти на размахиваясь, вдруг влепил ему сокрушительную пощечину, да так, что зубы лязгнули и ум закатился за разум. Патрик, вытаращив глаза, со свернутыми в трубочку губами, крутнулся и воткнулся носом в пол. Сознание почти вылетело из его головы.
- Скольких людей ты сжег, - голос Инквизитора над головой грохотал как гром в лихую грозу, - только за то, что они ели левой рукой?!
Поверженный Патрик молчал.
Он был слишком потрясен, чтобы говорить.
- Троих, ваша милость, - снова влез осмелевший мальчишка-служка, обрадованный тем, что появился тот, кто сможет обуздать жестокость Патрика.
- Троих, значит, - задумчиво произнес Тристан - и снова протянул руку слегка очухавшемуся Патрику. - Целуй!
Патрик снова послушно сложил трясущиеся губы в трубочку, преданно заглядывая Инквизитору в глаза. Он знал, что сейчас последует, но ослушаться не рискнул.
Предчувствия его не обманули.
Инквизитор - на сей раз резко размахнувшись, - что есть силы врезал по щетинистой физиономии Патрика, и тот, два раза обернувшись вокруг своей оси, рухнул, как боксер, пропустивший хук в челюсть.
- Завтра, - тяжело отпыхиваясь, встряхивая узкой, заалевшей кистью, произнес Тристан, - я жду этого мерзавца на площади. Напомню ему, что значит служение…
Хозяйка проводила Инквизитора до самой лучшей, самой дорогой комнаты - в ней была ванна, кран с горячей водой и самая удобная постель во всей гостинице, - а сама вернулась в зал, чтобы подмести осколки, собрать выбитые зубы и замыть пятна крови.
Патрика и его шайки уже не было. Патрик не осмелился даже спрятаться и дождаться женщину, чтобы отомстить ей за то, что она впустила инквизитора, хотя эта выходка была бы полностью в его духе, и молодая женщина спускалась в зал с опаской.
Однако, обошлось.
Она закончила с уборкой ближе к полуночи. От работы ломило поясницу, глаза слипались - так хотелось спать, - но она все же решила постучаться к новому постояльцу, узнать, не нужно ли чего. Признаться, ею двигало не только любопытство - ранее никто из важных господ не посещал их маленького городка.
Молодой инквизитор не только своими магическими способностями и белыми перчатками смутил ее разум. Молодая женщина, изо всех сил сопротивлялась свербящему, зовущему чувству, но ее словно на аркане тянуло туда, в комнату, освещенную присутствием красивого альбиноса.