— У нас на станции такой роскоши нет, говорят, мощностей не хватает. На самом деле просто зажали, — поведал по секрету Матео. — А нам ведь расслабляться нужно, с ума сойти можно, работая с одними и теми же лицами в одних и тех же интерьерах.
— Точно, — рассеянно кивнула я, вся пребывая в думах о релаксе.
— Ах, да, еще: начальник гарнизона увлекается разведением гебумианских собак, тхайнов. У каждого своя вольера, во-о-он за той оградой. Дежурные разрешают посмотреть, если осторожно и без шума. Не пожалейте времени! Порода — у-у-ух, какая!
— Погляжу обязательно.
— Ну, тогда я побегу, пока места не заняли, — быстро сказал Матео и покинул меня. Мальчишка…
Перекинув косу за спину, я украдкой стерла выступивший на лбу пот и пошла ко второму модулю. Здесь не было внутренних переходов, как у нас на станции, приходилось перемещаться по жаре.
У меня не было сомнений насчет того, как развлечься — я хотела релакс! Дома у меня возможности насладиться этой процедурой не было. А в глуши, на практически не заселенной людьми планете, на военной базе — есть. И бесплатно! Очень-очень приятный сюрприз. Понимаю, почему желающие слетать на базу всегда находятся.
Когда я зашла во второй модуль, все релакс-кабинки были уже заняты. Сама виновата: нужно было поторопиться. Ну, что ж, придется подождать. Курсантка, следящая за установками релаксации, сказала подойти через два часа.
Пока можно прогуляться в питомник. Не очень-то мне хотелось выходить в жару и духоту, но сидеть на стуле два часа в ожидании своей очереди расслабиться тоже не вариант. Я вышла на улицу и быстро пошла к питомнику, по возможности стараясь идти в тени.
Проходя мимо модулей, я ни одного военного не увидела; складывалось ощущение, что их заперли на время, пока здесь гуляют сотрудники «Найрив». Может, так и есть, и контакты с гражданскими строго запрещены. Я вздохнула; прогулки по жаре в число моих любимых удовольствий не входят. Казалось, до питомника рукой подать — вон же ограда! — но на самом деле путь оказался не такой уж близкий.
Наконец, я достигла цели: потная, нагревшаяся, немножко даже пыльная — само совершенство. Хорошо, с утра нанесла любимый крем с защитой от ультрафиолета на лицо, а то бы еще покрылась уродливым загаром или того хуже — веснушками.
Когда я приблизилась к ограде, заметила еще нескольких человек со станции; они неловко мялись. То ли зайти боятся, то ли их не пускают. Присмотревшись, я заметила, что один из мужчин склонился к неприметному сканеру и что-то негромко говорит в микрофон. Судя по тому, что он повторял одну и ту же фразу, его не слышали.
Вдруг динамики угрожающе зашипели; следом за помехами раздалось такое же угрожающее:
— Кто?
Мужчина от неожиданности аж подскочил.
— Блага, — нервно облизнув губы, сказал он. — Мы бы хотели посмотреть на тхайнов.
— Вам здесь что, зоопарк? — еще более грозно осведомился невидимый дежурный. — Тхайны спят, что на них смотреть?
— Уважаемый, — оскорбился мужчина, — сам капитан Нигай дал разрешение входить в питомник сотрудникам станции!
Очередные шипящие помехи заставили нас прикрыть ладонями уши. Дежурный что-то еще сказал, но никто не понял, что. Неприметная дверца рядом со сканером раскрылась, приглашая нас войти внутрь.
Мы ждать не стали, вошли. Навстречу вышел высокий жилистый мужчина в синем; судя по всему, его тоже мучила жара. Посмотрев на нас агрессивно — будто мы причина того, что его заставляют дежурить! — он коротко объяснил, что животные спят, тревожить их нельзя, и к вольерам запретил подходить ближе, чем на два метра.
Мы обогнули здание и вышли к вольерам. Всего их оказалось десять — по пять с каждой стороны от дорожки. Жужжали установки силового поля, но само силовое поле было невидимо. Оттого стало страшновато: что же это за собаки такие, что для их охраны еще и силовое поле нужно? Неужели решеток не достаточно?
Мужчина, который так настойчиво рвался в питомник, встал в замешательстве, его спутники тоже замерли, восхищенные. Что их так восхитило? Огромные вольеры? Я присмотрелась к ближайшей повнимательнее, но ничего не увидела, кроме клочка светлой шерсти. Где же тхайны? Спят в тени под навесами?
Так, издалека, и не поймешь.
Любопытство гнало меня вперед и ближе, но инстинкт самосохранения просил оставаться от решеток на безопасном расстоянии. Опасность я чувствовала кожей, даже мое хилое эо встрепенулось, заговорило: «Осторожнее, Кэя, что-то здесь не так».
— Стивен, — сказала одна из женщин недовольно, — я ничего не вижу.
— Не торопись, Сара. Они нас уже почуяли. Сейчас покажутся.