Он вытащил из фургона один из стеклянных ящиков и принялся рыться в закутке, где обычно лежали запасные шины, колпачки и прочие предметы, которые современный автомобилист предпочитает всегда иметь под рукой. Отыскав пустую канистру и кусок шланга, Голд бесшумно сцедил из баков фургона примерно с полгаллона бензина.
Эрвин Поттер сидел в салоне, угрюмо наблюдая за своим помощником. Он то внутренне ликовал, то сходил с ума от тревоги, и оба эти чувства с каждой минутой становились все сильнее.
— Ты уверен, что теплица находится достаточно далеко от бунгало? — в четвертый раз спросил он.
Голд заскрежетал зубами. Господи, с каким бы удовольствием он прирезал этого жирного борова! Однако дело есть дело, и пока что не стоит кусать руку дающего.
— Я же сказал, — процедил он, морщась от едких бензиновых паров. — От нее до дома несколько ярдов. Даже если огонь разгорится как следует, у них будет время унести ноги.
— Это хорошо, — кивнул Эрвин. — Та девушка… — Он едва не проговорился, что Милеа — принцесса, и если с ней что-то случится, гнев короля будет страшен, но шестое чувство в последний миг удержало его. — Она здесь ни при чем, — запинаясь, выговорил он, — и я не хочу, чтобы она пострадала.
Если бы Голд узнал, что в его руки попала богатая наследница, к тому же королевской крови, и при ней нет никакой охраны, то наутро король Боалу без сомнения получил бы письмо с требованием выкупа.
Закончив сливать бензин, Рик аккуратно завернул крышку пластиковой канистры и поставил ее в тени. Затем он открыл отделение для перчаток в поисках какого-нибудь напитка и с отвращением воззрился на бутылки с минеральной водой. Он предпочел бы охлажденное пиво, но удовольствовался тем, что откупорил одну из них и жадно напился. День выдался жаркий, и, хотя солнце уже клонилось к закату, парило еще вовсю.
— Эй, а как же я? — проскулил Поттер.
— Обслужи себя сам, — огрызнулся Голд.
Стараясь не смотреть на своего напарника, от которого явственно исходила опасность, Поттер взял бутылку, выбрался из фургона и устроился в холодке, привалившись к замшелому стволу дерева.
Теперь оставалось только ждать.
Каролина вошла в бунгало, и Гилберт рискнул заглянуть внутрь, но тут же отпрянул, увидев, что Питер стоит у самого окна.
— Вот, — секунду спустя послышался голос Каролины, — я хочу, чтобы ты прочел вот это.
Она тщательно отобрала только те страницы, где было научное описание гибрида, выращенного Льюисом-старшим.
Питер мельком глянул на нее, вновь отметив, как напряглось и побледнело лицо девушки. Ему и самому стало не по себе. Каролине не было нужды впрямую сообщать, что у них неприятности — это и так становилось все яснее с каждой минутой. Питер так долго работал над гибридом, вкладывая в него все свои силы и знания, что всякую опасность, угрожавшую проекту, воспринимал как свою личную.
Он опустился в кресло у окна и начал читать, удивляясь обыденности документа. По тому, как держалась Каролина, можно было подумать, что конкуренты обошли их, вырастив черную орхидею, или же пронырливый репортер разузнал что-то о самом драгоценном секрете «Мира орхидей».
А перед ним было всего лишь сухое, научное описание гибрида, с которого он начал свою работу. Питер молча прочел бумагу и поднял глаза на Каролину.
— Ну и что? — ворчливо спросил он, явно озадаченный.
— Узнаешь? — спросила она как можно равнодушнее.
— Конечно. Это описание гибрида твоего отца. Голубка, да ты и сама должна была бы узнать его.
Каролина бессильно опустилась на диван.
— Ты уверен?
Питера поразила боль, вспыхнувшая в ее глазах, и он еще раз внимательно прочитал описание, привычно отмечая знакомые пометки Освальда Хейдена на полях, а потом вдруг резко выпрямился в кресле. Лишь сейчас он осознал, что сами записи были сделаны мелким, аккуратным, совершенно незнакомым почерком, который не принадлежал ни Освальду Хейдену, ни ему самому.
— Эти записи… — начал Питер глухим, зловеще низким голосом. — Кто их сделал?
— Человек по имени Стивен Льюис, — отозвалась Каролина. — Его сын утверждает, что они были похищены восемь с лишним лет назад вместе с самим гибридом.
Питер витиевато выругался.
— Ничего не понимаю, — мрачно проговорил он.
— Ты уверен, что это тот самый гибрид? — спросила Каролина, хотя уже знала, какой услышит ответ. — Ни единого различия?