— Сандвичи с копченой рыбой, — пробормотала Милеа, держа в руке пустой бокал и глядя, как Питер откупоривает бутылку.
Ирландец ухмыльнулся.
— Знала бы ты, что теряешь! — проворчал он, но, когда девушка потянулась за рогаликом и разломила его пополам, не смог отвести от нее ненасытного взгляда.
Милеа подняла глаза, увидела, что Питер смотрит на нее, и медленно поднесла кусок рогалика к губам. Она откусила сразу половину и даже зажмурилась от удовольствия:
— Мм, как вкусно!
Потом девушка открыла глаза, подалась вперед и поднесла вторую половинку рогалика к губам Питера. У ирландца захватило дух, и он покорно открыл рот, позволив ей накормить его.
Но через минуту он спохватился и покачал головой, охваченный приступом уже знакомой тревоги.
— Это безумие, — хрипло проговорил Питер, обеспокоенно глянул на девушку и отвел глаза. Это было так непохоже на обычную его грубоватую откровенность, что Милеа похолодела от недобрых предчувствий.
— Почему? — наивно спросила она. — Почему безумие?
— Я для этого слишком стар.
— Сколько тебе лет?
Теперь Питер прямо глянул на нее.
— Тридцать восемь.
Глаза принцессы сами собой широко раскрылись от потрясения. С виду он казался намного моложе! Затем она заметила, как мгновенно вспыхнули его глаза, и ледяной ручеек страха, ползущий меж ее лопаток, превратился в бурный поток.
— Это еще не старость, — быстро сказала Милеа. В голосе ее звучала паника. — Я-то боялась, что тебе уже за пятьдесят, — прибавила она, отважно притворяясь легкомысленной.
Питер потянулся за персиком. Рука его чуть заметно дрожала.
— Я слишком стар для тебя, голубка, — тихо, но твердо проговорил он.
— Нет! — выкрикнула Милеа и выпрямилась, сердито глядя на Питера. — Мне уже двадцать один год. Я не глупая девчонка с эдиповым комплексом!
У него вырвался смех, похожий на стон.
— А ты, голубка, не любишь ходить вокруг да около!
— Какой смысл лгать? — воинственно осведомилась Милеа. — И дай же мне, в конце концов, кусочек персика!
Питер медленно, очень медленно поднес румяный плод к ее губам и замер, глядя, как белые зубки вонзаются в сочную мякоть. Тоненькая струйка сока потекла по ее нижней губе.
— Ой! — сказала Милеа и хотела кончиком пальца вытереть сок, но Питер, опередив ее, наклонился и губами собрал сладкую ароматную влагу.
Потом он поцеловал ее в губы, шею, розовые раковинки ушей… и отпрянул прежде, чем окончательно потерял власть над собой.
Идиот! Самый настоящий идиот! — ругал он себя.
Ресницы девушки затрепетали.
— Еще! — потребовала она низким, чуть охрипшим от желания голосом.
— Нет.
— Почему?
— Потому что это безумие.
— Я всегда считала, что здравому рассудку придают незаслуженно большое значение.
Питер сел вполоборота к ней, бессильно опустив руки вдоль тела.
— Так нельзя, голубка. Мы должны жить в реальном мире.
— Мы так и делаем, — негромко возразила Милеа. — И вчерашний вечер тоже был реальным.
Питер покачал головой.
— Нет. Неужели ты не понимаешь, что любви с первого взгляда просто не бывает!
Милеа облизала пересохшие губы.
— А по-моему, бывает, — тихо сказала она.
Питер в смятении провел рукой по растрепавшимся волосам.
— Давай лучше поедим, — сказал он хрипло. — Один мой приятель сказал, что после обеда мы сможем взять его лодку. Прокатимся вдоль берега.
Берег Аоху был усеян скалами и водопадами, которые с шумом низвергались в океан.
Чтобы не случилось беды, мне придется целиком сосредоточиться на управлении лодкой, думал Питер, и это поможет отвлечься от темноглазой сирены, которая так твердо вознамерилась похитить мою душу.
— Звучит заманчиво, — тихо сказала Милеа и отложила в сторону недоеденное яблоко. У нее вдруг совершенно пропал аппетит.
Вместо этого она потянулась к бутылке с вином и вновь наполнила свой бокал. Похоже, это ей не помешает, ведь Питер так упрямо старается не забывать о преграде, что их разделяет, в то время как она сама хочет лишь одного — быть рядом с ним, причем как можно ближе.
Рик Голд потягивал пиво из бутылки, когда услышал уже знакомый гул мотора. Он пропустил парочку вперед и лишь тогда двинулся следом, гадая, уж не решили ли эти двое провести весь день в своем чертовом «лендровере».
Ему пока не удалось сделать ни одной стоящей фотографии.