Городской маг качает головой.
— Это тебе нет дела ни до кого, кроме самой себя. Да и не было.
Он и сам-то не лучше. Можно подумать, его когда-либо волновала чья-то судьба. Кроме себя любимого, разумеется. Он городской маг, в конце концов, живет на ярмарке и продает наивным простачкам смертельно опасные услуги равнинных ведьм. Знает же, чем обернется безобидный приворот. А идеальные спутники жизни — это и вовсе ходячая бомба с часовым механизмом. А он, видите ли, меня обвиняет в бессердечности!
Нет, конечно, я далеко не положительный персонаж. Не принцесса, непорочная душой и телом, заточенная в башню жестоким драконом-демоном. Но и Тухля не странствующий рыцарь, готовый не задумываясь отдать жизнь во имя спасения мира. Мы с ним похожи. Одинаково отрицательны.
Это в детстве я была упрямой девчонкой в художественно продранных чулках и неприлично укороченной юбке. Это в детстве он был вечно избитым тощим пареньком из соседнего дома. Но Принцесса обернулась ведьмой, а мальчик для битья — змеей подколодной.
Я встряхиваю головой, и дьявольский перезвон уносит с собой все лишние мысли. Я готова достать главный козырь из рукава.
— Не приплетай кого ни попадя, Тух. Моя мать и мелкая — не твои проблемы.
— Почему же? — обманчиво мягко переспрашивает он. — Ты мертвая, Лу, не забывай об этом. Пограничники до сих пор верят, что ты погибла в том пожаре. Тебя и похоронили, и оплакали. Где-то даже твоя могилка есть, глянь, как в следующий раз на кладбище будешь. Пока немногие в курсе, что ты и злобная ведьма Черная Луна — это одно и то же. Но сестрица твоя мигом сложит два и два — она сообразительная и нежных чувств к тебе давно не питает. Тогда все это станет моей проблемой — потому что именно у меня ты хочешь раздобыть знак нашей гильдии.
— А я могу достать его где-нибудь еще?
— Нет, — признает он после минутной заминки.
— Вот именно. Тогда у меня нет выбора. И у тебя тоже нет, если ты не хочешь, чтобы я начала распускать слухи о “том пожаре”. Как думаешь, хватит пограничникам слухов, чтобы забрать тебя в места не столь отдаленные?
Тонкие губы мага кривятся в мрачноватой усмешке.
— Да, — медленно произносит он. — Я тоже рад тебя видеть, подружка.
***
ГЛАВА 3. ЛУНА В ЛОВУШКЕ
***
Когда я отпускаю демонов на волю, солнце уже почти ныряет за линию горизонта. Холодный туман мутной пеленой наползает с востока, с болот, уменьшая видимость до предела. Пустое кладбище теперь выглядит скорее зловещим, чем хмурым или унылым. Кажется, вот-вот кто-то выползет вон из-за того серого надгробия, ухмыльнется во всю зубастую пасть и погонит ослабевшую без демонов меня к городским стенам.
Знаю, в вечерних сумерках в город пробираются лишь безумцы да полные дилетанты. Ну и всякие твари, конечно, для которых городские обитатели — лакомая закуска, но тварей я в расчет не принимаю — они по своей сути не очень-то разумны. Только в пустых головах никак не может уложиться мысль, что для любого пограничника сам факт, что ты шастаешь по городу в темноте, подозрителен по самое не могу. Тут же всплывет вопрос — а зачем, собственно говоря, ты это делаешь? И попробуй на него ответить так, чтобы было правдоподобно и вполне невинно, и не выдай в процессе того, кто ты на самом деле есть.
Был бы у меня выбор, я бы вообще не стала соваться в город. А если б и стала, то само собой, не ближе к ночи. Но так уж получилось, что такой роскоши как выбор у меня не наблюдалось с того момента, как один не в меру прыткий труп распустил свои Последние Желания.
Не будь Тень уже совершенно и окончательно мертв, я бы его собственноручно убила. И черт с тем, что убиваю я редко и неохотно, даже вполне заслуживающих смерти — особенно с точки зрения ведьм — пограничников. Пятном на совести больше, пятном меньше — все равно нам всем гореть в аду, как любят повторять проповедники. А вот репутацию при жизни надо беречь, иначе без работы останешься. Конечно, я никогда не забываю упомянуть, что форс-мажорные обстоятельства могут повлечь за собой досрочный разрыв контракта. Любовник, там, прослужит чуть меньше. Или приворот спадет раньше времени. Но клиенты почему-то любят пропускать такие детали мимо ушей. Не дано им понять, что ведьмы тоже люди, не черти, и иногда светить свое непомерно раздутое силовое поле совершенно не выгодно. Не считают они треклятое Последнее Желание форс-мажором. Вот и соберутся потом как-нибудь две дамочки за рюмочкой травяной настойки, и начнется: “Ах, я тут не так давно делала приворот у Черной Луны, а мой прекрасный молодой дружок вдруг ни с того ни с сего взбеленился, обозвал меня старой жирной коровой и ушел, хлопнув дверью, в ночь холодную!” И нет бы подружка указала, что если уж здраво посмотреть, то дамочка и есть старая жирная корова, у которой ненароком лишние деньги завалялись. Так нет, женская солидарность — штука страшная, и Черную Луну тут же окрестят поганой шарлатанкой, а молодого дружка — козлом вонючим. Будут две подружки рыдать друг у друга на плече и сокрушаться о своей тяжкой доле. Не видит, понимаете ли, никто их тонкой нежной души за оплывшей жиром наружностью. Хотя насчет наличия у них души как таковой я бы, честно говоря, поспорила.