Скаут отодвигает в сторону тяжелый полог, предлагая мне пройти дальше, в купальню.
Горячая вода, маленькая слабость всесильного мастера. Было бы странно встретиться с ним где-то еще, не в пропитанной ароматами жаркой купальне, освещенной мерцающим светом зачарованных светильников.
— Лилит, — голос, густой, пронизывающий, пробирает до костей. — Оставь пса за дверью и присоединяйся.
Мастер сидит спиной к входу, погрузившись в голубоватую полупрозрачную воду. Длинные черные волосы лежат на подголовной подушке, обнаженные плечи бугрятся знакомыми рельефными мускулами. Он не меняется. Остается узнаваемым.
— Черный Пепел, — произношу я. Не хочу называть его мастером хотя бы вслух, не хочу подчеркивать некогда существовавшую между нами связь. Да, его магия навсегда наложила на меня отпечаток, но я не его, не принадлежу ему. — Демон останется со мной. И я предпочитаю говорить, не отвлекаясь.
Черный Пепел поворачивает голову. Глаза, полные темной силы, смотрят прямо в мои. Раньше казалось, что этот взгляд проникает вглубь, в душу, вскрывая все потаенное. Но сейчас я вспоминаю непроглядную черноту глаз демона, его потустороннюю мощь, и колдун кажется лишь бледной копией. Человеком.
— Раньше у тебя были другие приоритеты.
Прежняя Луна не отказалась бы от предложения — не посмела б, не захотела. На крошечную долю мгновения воспоминания о том, сколько же раз мы были с ним в этой купальне, захлестывают меня, затягивают. И теплая вода, подсвеченная сиянием магии, зовет, манит…
Я встряхиваю головой, но в волосах нет колокольчиков, которые отогнали бы лишние мысли.
Любовь — искусственная ли, настоящая ли — уходит, оставляя тянущую пустоту сомнений. Когда-то мне казалось, что я люблю его, этого страшного, могущественного человека, резко и жестко подчинившего меня себе. Когда-то я верила, что выбираю быть с ним, ведь потом он меня уже не держал, не вынуждал, не заставлял. А теперь я смотрю на когда-то любимые, жестко-красивые черты, на голубоватые блики света, играющие на острых скулах, в непроглядную тьму его глаз, и не чувствую ничего, кроме пустоты. Пустоты и пепла чего-то выгоревшего, ушедшего.
После Пепла был Ужас равнин, притворившийся светлым пограничником. И связь, зародившаяся между нами, пусть отрицаемая тогда, сейчас кажется намного реальнее, намного прочнее…
— А слова никогда не были твоей сильной стороной, — улыбка скользит по губам Черного Пепла. Многозначительная, приглашающая улыбка. — Присоединяйся, Луна.
Он поднимается. Капельки воды блестят на обнаженном теле, обращенном ко мне, и он все такой же — знакомый, привычный. Совершенный до невозможности, до неестественности, завернутый как любой сильный колдун в оболочку ненастоящего тела. Частички магии сияют в каждой крошечной капельке, легко скользящей по телу вниз, по рельефным мышцам груди, по плоскому животу, ниже, ниже. И я, как завороженная, слежу за ними взглядом, и жар разливается по моему телу, повторяя путь капелек, вниз, вниз, вниз.
Рука Пепла поднимается, и я почти чувствую пульсирующую на кончиках его пальцев магию. Почти чувствую ее отголоски на своем теле — ласкающие, зовущие. И в голове образы еще не до конца забытого прошлого, и отголоски смеха, и плеск воды, и укутывающая мягкость ложа. И лицо колдуна совсем близко, тепло его дыхания и неожиданная нежность губ.
— Лилит.
Магия проскальзывает по моему телу — чужая, инородная, мощная магия — собирается импульсом на кончиках пальцев.
Мастер протягивает ко мне руку — и отдергивает, обожженный. Ожог дымится на его ладони — глубокий, болезненный, портящий ровную кожу — и я почти точно знаю, что боль пронизывает руку Черного Пепла до самого плеча.
Когда-то он так же обжег меня.
Лицо Черного Пепла остается бесстрастным. В его крови достаточно демонов для обезболивания и быстрой регенерации. Но что-то в непроглядной черноте его глаз меняется, и мгла сгущается в углу купальни, материализуясь в демона-защитника.
Демоницу-защитницу.
Мне не доводилось видеть телохранителя Черного главаря. Я была не того уровня, не такая опасная, чтобы призывать его против меня, и не настолько посвященная, чтобы участвовать в серьезных делах банды. И я никогда не знала, что иллюзорное тело личной демоницы Черного Пепла так похоже на мое.
Усмешка кривит ее губы. Она похожа и вместе с тем не похожа на меня прежнюю — ту яркую, нарочито-броскую Черную Луну, которая заплетала волосы в замысловатые прически и носила странные одеяния. Глаза демоницы черны от потусторонней тьмы, искажены пульсирующей внутри силой, и взгляд ее прикован к демону за моей спиной.