— Черный скаут считает, что лучшее время для атаки еще не пришло, — словно читая мои мысли, бросает ярмарочный маг, принципиально не называя Шанса по имени. — Утверждает, что искажение магических потоков вокруг города может означать лишь одно — наш колдун готовится играть в открытую. В ближайшие дни, последние дни осени, все должно решиться.
— Но как мы узнаем, где, как и когда он нападет?
— Никак. Поэтому дожидаться его хода — глупо. Завтра вечером Правитель дает официальный прием в честь своего переизбрания. Почти все, кого еще защищает купол света над городом, будут там. Ну и нам пора нанести ему официальный визит. Изъявить, так сказать, волю народа. Перекроем все входы и выходы, окружим особняк. А дальше — дело за тобой. Чик — и ладно. Так ведь?
— Да, если отсечь силу колдуна от его гвардейцев, все станет гораздо проще, — я задумчиво кручу в пальцах нитяной браслет и вдруг вспоминаю кое-что еще. — Безмолвный Ужас отмечал ведьм браслетами. По его словам, они частично блокировали их магию. Если, конечно, работали.
— Работали и работают, — в голосе Тухли сквозит ничем не скрываемое раздражение. — Благодаря твоему мертвяку некоторые ярмарочные ведьмы сейчас даже примитивный амулетик зачаровать не могут. Хотя он сам, казалось бы, мирно сдох. Но вот и после смерти от него одни проблемы.
— Может, не только, — не совсем уверенно предполагаю я. — Он ведь пытался подобраться к Правителю, значит, мог ослабить его сторонников…
— Сторонниц, — хмуро поправляет маг, но я и сама это понимаю.
В документах, которые я нашла в квартире Теня, были только женские имена. И сейчас, глядя на то, как Тухля возится с жаровней, я вдруг вспоминаю, что действительно видела такой браслет у женщины, которая не могла не иметь никакого отношения к Правителю.
На руке его безумной жены блестела до боли знакомая полоска металла.
Неужели мертвый колдун нам уже помог? Неужели ослабил одну из подчиненных ведьм? И одна ли она была?
— Я бы особенно не надеялся, — бурчит Тух, и я понимаю, что сказала все это вслух. — Огния, жена Правителя, тихая сумасшедшая. Он ее на люди не выпускает.
— Еще бы, если она его главный сосуд, откуда он черпает колдовскую силу! Черный Пепел меня тоже не очень-то выпускал, когда я… — под пристальным взглядом друга я умолкаю.
— То есть Безмолвный Ужас проник в дом Правителя и обраслетил его жену? — кривится Тухля. — Незаметненько так, да? А она не кричала, не сопротивлялась и мужу ничего не сказала?
— Может, она хотела помочь, — тихо говорю я. — Ма бы наверняка хотела. Он ведь…
Жестокий и самодовольный.
Вспоминаю кровоподтеки на красивом лице привороженной женщины, руку на перевязи. Она, Огния, неохотно напоминаю себе, тоже страдала. И пусть одна мысль о другой женщине отца поднимается в душе волной злобы и неприязни, я заставляю себя думать о ней с отстраненным безразличием. Она могла бы захотеть помочь Безмолвному Ужасу. Это была бы заслуженная месть садисту, приворожившему ее.
Так мне кажется. Но Тухля лишь скептически фыркает.
Пестрый полог шуршит, пропуская Бриз и Бряка. Демоненок ластится, жмется к ногам сестренки и разве что не урчит, всячески показывая, что нашел второго в своей жизни человека, который ему нравится. А Бриз… Бриз, замершая на пороге, смотрит на меня со смесью радости и недоверия.
— Не думала, что ты вернешься, — говорит она вместо приветствия. — Даже не поверила, когда капитан сказал.
— Как видишь, — выжимаю из себя улыбку, надеясь, что получается не совсем вымучено. — Я здесь, мелкая.
— Вижу…
Она не подходит, не бросается в объятия — лишь глядит настороженно, не решаясь приблизиться.
Молчание затягивается.
— Бриз…
— Атаковать будем завтра, — на одном дыхании произносит сестра. — Капитан просил это передать.
Она разворачивается, полная решимости уйти. И в ту же секунду я понимаю, что если она пересечет порог, растворится в вечерней ярмарочной суете, это будет все, точка. Последний выстрел в полуживой труп наших отношений.
— Бриз!
Сестра не оборачивается.
— Думаешь, я не понимаю, что ты уйдешь, как только получишь свое? — хмуро произносит она. — Твоя жизнь давно уже не здесь, не в этой… дыре. У тебя впереди свобода, сила, красивые мужчины…
Тух издает короткий смешок.
Бросаю на него сердитый взгляд, но маг только глаза закатывает.
— Это мой город, мелкая, — с нажимом произношу я. — Разве я это не доказала? Тогда почему ты до сих пор не веришь, что я пришла, чтобы остаться. С тобой, с Тухлей… с семьей.