Тот присел вполоборота на подоконник.
— Ну что ж… Годы идут, а пути нет-нет, да и сойдутся.
Они помолчали.
— Я знал, что тебя трудно будет переиграть.
— Мне говорили, у Донна появился сильный маг. Значит, это ты…
— Ничего подобного. Не "появился". Я изначально был в этом деле. Это ты появился, и пришлось исхитряться, чтобы ты не помешал, а, лучше, еще и помог. В общем… всех, кого могли взять на это дело, было пятеро. Но мы добились, чтобы наняли тебя.
— И почему же?
Гутима ухмыльнулся.
— Да потому, что я тебя знал лучше прочих, и запросто просчитал бы все, что ты удумаешь.
Ти'арг ничего не ответил.
— Не стоит обижаться. Я ведь тебя постарше. Как тогда, на два курса, так и сейчас — опыта все же чуток побольше…
Ти'арг молчал, потому что совершенно не понимал, как ему сейчас говорить с человеком, сидевшим напротив: как с приятелем, с которым сто лет назад пускался в веселые авантюры, выпивал, топтал дороги на учениях, или — как с соперником, которому наемник проиграл, или — как с врагом, который может помиловать, а может и казнить.
Ти'арг был в сомнениях, и Гутима Осуши-море кивнул понимающе:
— Не думай, что я сейчас говорю, как тюремщик. Считай, что у нас был долгий спарринг, ты сражался честно, но — победить не удалось.
— Меня наняли твои люди?
— Нет, не мои. Мы узнали о том, что Севрум хотят смять и задавить. Сместить Донна… в общем, повернуть все вспять.
— Кто?
— Соседи… Кто — сказать не могу, уж извини.
— Нет, кто — мы?
— Друзья Донна. Доброжелатели. Радетели о благе… Севрума…
— То есть, ты — его друг?
— Теперь — да. Сначала просто был наемник, консультировал, разбирался в возможном исходе того или иного начинания. Потом — равноправный с прочими игрок… Так вот. Едва мы прознали об их кознях, решили все перевернуть себе на пользу — раз уж не можем разрушить. Конечно, можно было не трудиться самим, а просто-напросто доложить королю. Но Его Величество не очень доверяет магии и едва ли разрешил бы нам развернуться… ударить во всю силу. А так, потихоньку, перехватывая одну ниточку да другой… Не давать вражьему авангарду зайти в тыл… а незаметненько так помочь ему пойти в ином направлении, выгодном нам.
— И каком же, интересно?
— Нам, видишь ли, тоже очень многое казалось ошибочным, неразумным в тех делах, которые делались в Севруме. И при том все было тихо-мирно, никто не возмечтал о революции…
— А Донн, стало быть, возмечтал?
— Ни в коем случае, в этом-то была вся сложность. Донн был против любого бунта. Сколько всего задумывалось и затевалось, а он готов был проиграть. Да, готов… А мы — нет.
— Значит, вы хотели вызвать бунт?
— Не в этом дело. Нам нужно было одно — чтобы у Донна не было ни выбора, ни сомнений. Ты знаешь, что Норгус ему предсказал проклятье за кровь. Донн решил для себя, что ни в коем случае не допустит подобное. Ну, а мы заставили его действовать, несмотря ни на какие предсказания.
— И ты считаешь себя его другом после этого?
— Почему нет? На роду ему написано это, а мы сняли с него часть вины, раз он не хотел…
— Едва ли он вас поблагодарит.
— Да нам и не надо, — Гутима пожал плечами.
— И все же… Как ты влез в это?
— Ну, как… Говорю же… Года четыре еще назад пригласили друзья Донна, не боевым магом, так, консультантом. Это показалось любопытным… согласился… Затем и сам подружился с Донном.
— Странная дружба! Ты о Донне говоришь, как о пешке какой-то. Плетешь интриги за его спиной.
Ти'арг был в страшном раздражении, хотя и сам не понимал его причину. Донн, с которым даже его ближайшие друзья говорили, запинаясь и осторожничая. И тут его бывший товарищ объявляет себя кукловодом.
— Нет, ни в коем случае… Но мы решили взять все на себя. Один-единственный момент, нужен был переворот — иначе все могло рухнуть. Или не рухнуть, но ползти еще десятки лет. А так — передовое государство, и прогресс, и магия.
— Кстати — тот маг, который хотел меня убить, он…
— Тут ты был живцом. Зря, зря ты вернулся. Непрофессионально это — без контракта, ввязываться в чужие дела… Ты, после переворота, не нужен был ни нам, ни заказчикам. Только заметь — мы тебя всего лишь отловили, а те решили убить. Ну, а нам кое-каких знаний о той компании не хватало, да и наемник у них интересный оказался… Так что… Но убить мы бы тебя здесь не дали, так что часы у тебя остались не случайно… Да и мы были под боком.
Они снова помолчали.
— Ну что ж… Что ж… Весьма интересно оказалось соревноваться с тобой.
— Соревноваться? — холодно спросил Ти'арг. — Какое же тут соревнование. Это игра в поддавки для тебя. Ты следил за мной, предвидел все. А я был только игрушкой. Ты просчитал, угадал… что не угадал, то просто-напросто видел. Впрочем, можешь считать это соревнованием, а себя — победителем.
— Так ведь оно, как ни смотри, так и есть… Сам виноват, нужно было предвидеть, не надеяться на то, что спрячешься за легенду о службе в роте магов. Впрочем, едва ты прознал, что тебе кто-то противостоит, тут же стал настоящим соперником, почти…
Непонятно было, зачем Гутима старался его разозлить, а ведь явно старался.
— А если я все это скажу Донну? Как он отнесется к друзьям-кукловодам? Вы ведь и его пытались дергать за ниточки.
Гутима равнодушно повел плечом, отмахиваясь.
— Пустяки.
— То есть, ничуть не опасаешься?
— Нет. Для тебя все определено. Ты направишься с ответственнейшей миссией в далекое и долгое путешествие, исследовать иные миры. Это ведь твоя давняя мечта.
— И об этом знаете?
— Конечно, ты ведь во всей истории — ключевое лицо… хотя не совсем самостоятельное. Как можно чего-то не знать. Неосмотрительно было бы.
— А как…
— Урсула? Ну да, видишь, знаем все… Хотя после того, как ты в воду за ней кинулся, кто бы не догадался. С Урсулой вышло, что мы сами себя отчасти перехитрили. А, с другой стороны, если бы нарочно придумывали такой ход — не угадали бы. Так вот, Урсула ничем не мешала. Но ее брак — мешал. Мы затеяли трудное и опасное дело, и как бы не влезло тут Королевство в ненужное время… Брак, стало быть, решили расстроить, жениха — вычеркнуть. А потом все так повернулось… Но, опять же, вышло кстати. Над нами реяла птица удачи… карты легли так, что лучше и мечтать нельзя. Сложилась мозаика, кусочек к кусочку — вот уехала бы принцесса чуть раньше, и выпало бы из рук средство войну прихлопнуть.
Гнев Ти'арга рос и рос, как яростное ледяное пламя. Но он молчал.
— Ну, значит, что — согласен?
— На что?
— На исполнение заветное мечты, конечно.
— Я должен подумать.
— Ээ, нет. Ответ — сейчас, без проволочек. Что тут думать? Тюрьма или Великое Путешествие. Как мы тебя на воле оставим? Сам рассуди. Можно, конечно, заклятьем память изменить… Но все это легко ломается, умелый маг докопается до сути, — Гутима ухымльнулся. — Так что просто так, на волю — не мечтай.
— Пусть… — безразличным ко всему голосом начал Ти'арг. "Пусть тюрьма", — хотел было сказать, но снова замолчал. Очень хорошо понял и представил, что будет дальше.
Гутима, не глядя на него, подойдет к двери и крикнет стражников. Обратно в камеру наемника поведет уже не Хельтинн, а наверняка настоящие солдаты, Ти'аргу об этом говорило шестое чувство, да и не в его камеру отведут, а в такую, куда никто не заглядывает. Не только Хельтинна, шут бы с ним, невелика потеря, но и солнца, небось, не увидишь.
Дверь, тяжко скрипнет, как вздохнув, и он тогда почти пожалеет об отказе. Сейчас его мечта, просчитанная чужими людьми, словно захватанная немытыми руками, померкла. Исчез таинственный, мерцающий и манящий свет, неинтересными стали дальние миры, сияющие точки звезд. И вот, в этих безрадостных размышлениях, как мельничная струйка муки, будет сыпаться минута за минутой, час за часом. И гнев утихнет, а мечта снова прокрадется к сердцу и засветится тихим, разгорающимся огоньком.