Его рот, язык, подбородок ласкали Аишу, пока каждая жилка в её теле не запылала.
Наконец Рейф ослабил свою хватку. Он обхватил ладонями её лицо и начал приближать её губы к своим, но так медленно, намеренно медленно… что когда их губы наконец встретились, Аиша дрожала от предвкушения.
И она целовала его в ответ, целовала лихорадочно, отчаянно, неуклюже, не зная, что именно надо делать, но желая довести его до этого причиняющего боль помрачения рассудка, до какого он довел её.
Но она знала, что должно было последовать. И когда Аиша потянулась к застежке его бридж, руки её дрожали. Дрожали от того, что она спешила, а не от того, что нервничала.
Ну, немного всё-таки нервничала.
Она знала все сокровенные уголки его тела. После многочисленных обтираний прошлой недели, никаких сюрпризов быть не должно.
Но что он делал своим ртом… лишал её… рассудка… и она хотела… нуждалась…
Рейф опустил ладонь на её руку и, прижав девичью ладошку к тяжелой горячей выпуклости, не дал Аише расстегнуть его бриджи.
– Помедленнее, кошечка, – простонал он.
Она уставилась на него, прерывисто дыша:
– Я не хочу медленнее.
Рейф оставался неподвижным, и тогда она изогнулась и легонько куснула его за плечо.
Он рассмеялся.
– Дикая кошечка, – сказал он и перевернулся так, что Аиша оказался лежащей на спине, под ним. – Поверь мне, – продолжил он, – лучше всё делать медленно.
– Лучше для кого? – раздражённо зарычала она.
– Для тебя, – он улыбнулся, и его глаза засверкали ещё ярче. – А значит и для меня, – и он снова целовал её, глубоко, проникая своим нежным, словно бархат, языком в её ротик, лаская её в настойчивом ритме, позволяя их языкам сливаться, соединяться, пока Аиша не ослабела от желания. А затем Рейф начал осыпать неторопливыми поцелуями её подбородок и шею, спускаясь к груди.
– Чистая земляника, – прошептал он, обхватывая губами её сосок. Легонько прикусив его, прошёлся по верхушке языком, глубоко втянул в рот, снова куснул, поласкал зубами и языком, и всё это время Аиша беспомощно изгибалась под ним, пронзаемая стрелами удовольствия, заставляющими пульсировать её плоть.
Его большие, тёплые, огрубевшие руки скользили по её телу, обхватывая, сжимая, лаская. Казалось, он совершенно точно знал, что нужно делать, чтобы довести её до самозабвения. Аиша хотела ответить ему тем же, но она не могла думать, не могла пошевелиться, не могла ничего делать, только дрожать и изгибаться в муках беспомощного удовольствия.
Когда Рейф обхватил рукой мягкий холмик меж её бёдер и начал поглаживать его через хлопок её турецких панталон, Аиша затрепетала. Издалека она услышала:
– Эта штучка тебе дорога?
– Штучка? – её глаза открылись, и мир, пусть и мечтательно неясный, отчасти вернулся на своё место. Она слышала прерывистое дыхание, своё и Рейфа. Его сверкающие глаза пристально всматривались в её.
Что он только что сказал?
Рейф потянул за завязки:
– Не могу развязать.
Аиша опустила глаза на его губы и забыла, что надо ему ответить. Его красивый, мужественный рот… что он им творил…
Затем Рейф пробормотал:
– Не беспокойся, я просто сорву их.
– Не надо, я сама, – возвращаясь к реальности, ответила Аиша. Её пальцы скользнули вниз, чтобы развязать панталоны. Закончив, она начала было стягивать их с бёдер, но Рейф опять обхватил её руки и отвёл их в сторону.
– Моя работа, – сказал он мягко и начал долго и неспешно целовать её, и Аиша вновь растаяла.
И пока он целовал её, его руки ласкали нежный живот, медленно стаскивали панталоны вниз по животу, бёдрам. Уже через несколько мгновений Аиша стряхнула их с ног, и тогда он обхватил ладонью заветное местечко и принялся мягко поглаживать его, а его рот любовно упивался её грудью.
И этими руками, которые могли с легкостью схватить пирата и выкинуть его за борт, он сейчас ласкал её с такой осторожностью, что ей хотелось плакать.
Раздвинув сокровенные складки, Рейф начал поглаживать там длинным пальцем, снова и снова описывая круги по её плоти. Весь мир Аиши сосредоточился в одной этой точке, где его палец соединился с её пульсирующей плотью. Затем он надавил, и она, пронзённая ослепляющей огненной стрелой, дёрнулась и чуть не слетела с кровати.
Аиша лежала, тяжело дыша. Постепенно её разлетевшееся на куски ощущение мира возвращалось к ней. Она медленно открыла глаза. Рейф лежал рядом, крепко зажмурив глаза, и выглядел так, словно ему было больно.
Она не знала, что он сделал. Но знала, чего он не сделал. И теперь всё наконец-то будет так, как она хочет. В мгновение ока Аиша расстегнула его бриджи, распустила завязки подштанников и принялась стаскивать их с его длинных, сильных ног.
От представшего её глазам зрелища Аиша вытаращилась. Что она только что подумала? Что сюрпризы невозможны? Она ошибалась, очень сильно ошибалась. Как эта часть его тела так увеличилась? Потемнела? Утолщилась? Удлинилась?
Но ведь она так часто прикасалась к нему во время лихорадки, что сейчас не должна смущаться делать это. Аиша помедлила. Тогда он спал, и прикасалась она к нему только в медицинских целях.
Глядя на его тяжёлый возбуждённый член, Аиша решила, что всё-таки немного смущена. Она перевела взгляд на Рейфа, чтобы понять, что тот думает. Он лежал и наблюдал за ней сверкающими глазами, ожидая, пока она сделает первый шаг.
Протянув руку, Аиша прикоснулась к нему для пробы. Горячий, а кожа – словно плотный бархат. Кончиком пальца она медленно провела по всей длине к верхушке и обратно вниз. Член шевельнулся, увеличился ещё больше, а на набухшем кончике появилась капля жидкости.
Рейф застонал, его тело изогнулось, будто в приступе боли. Но, судя по яркому блеску его глаз, больно ему как раз не было. Она могла с уверенностью утверждать это. Получается, теперь она возвращала ему сторицей все те чувственные ласки, какими он ранее одаривал её.
Аиша улыбнулась. Трепет от осознания собственной женской власти прошёлся по её телу. Её огромный воин содрогался от легчайшего её прикосновения. И он наблюдал за ней своими горящими, блестящими, полуприкрытыми от желания глазами. Словно лев, изготовившийся к прыжку.
Она снова провела пальцами по всей длине, и Рейф, запрокинув голову и стиснув зубы, застонал и упёрся пятками в кровать.
– Кошки всегда играют со своей добычей, – сквозь зубы выдохнул он, когда дрожь, охватившая его тело, прошла.
Аиша улыбнулась. Если ему не нравится, он всего лишь должен отодвинуться. Или велеть ей прекратить. Но он не делал этого. Она прикоснулась к верхушке члена, и от этого легчайшего прикосновения его тело изогнулось и содрогнулось. Его бёдра были словно перевиты вздувшимися, бугрящимися мышцами, твёрдый живот напряжён, а кулаки стискивали постельное бельё так, что казалось, будто его растягивают на дыбе.
Интересно, что произойдёт, если она обхватит его всей ладонью? Аиша аккуратно взяла его в руку, а затем легонько сжала.
– Довольно, – застонал Рейф и неожиданно рванулся вперёд и опрокинул её на спину. Прижав её тяжестью своего тела к кровати, он расположился меж девичьих бёдер. Аиша инстинктивно обхватила его ногами.
О да, именно к этому она стремилась. Просто не понимала этого.
Рейф целовал её яростно, собственнически, и, чувствуя, как обжигающе горячая закруглённая головка его члена ритмичными толчками ищет вход в её тело, она отвечала ему с не меньшей страстью. Аиша знала, чего ждать, ведь она слышала людские разговоры на эту тему. Пошевелившись, она попыталась принять его, но он толкался в неё, растягивал её, такую тугую, слишком тугую.