— Вы не поехали в милицию? — насторожилась Катя. — Почему?
— Не получилось «мерседес» за «ауди» зацепить, — честно ответил Анатолий.
— Почему? — как попугай повторила Катя.
— Сцепные устройства не состыковываются, — сочинил мудреную отговорку Голубев, полагая, что витиеватая фраза успокоит подозрительность жены.
— А-а-а, — протянула Катя. — И как вы собираетесь решить эту проблему?
— Сейчас в сервис позвоним и решим, — Илья склонился к ее щеке, чтобы поцеловать, но Катя брезгливо от него отстранилась.
— Господи! Ну и запах, — она замахала обеими руками и сморщила носик. — Что вы там внизу пили?
— Фирменный самогон соседа снизу, — Анатолий вынул из-за пазухи бутылку и отдал ее хозяйке.
— Какая гадость! — Катя понюхала пробку, и ее соболиные брови вздернулись на лоб, а глаза сощурились до узеньких щелочек. — Это ж даже под расстрелом нельзя пить. Зато теперь я понимаю, почему у этого пролетария такое зверское выражение лица, а глаза узкие, будто у смеющегося шакала.
— Это не из-за самогона, Катюша, — Анатолий невольно рассмеялся, глядя на ее комичные гримасы. — Во всем виноват так называемый «азиатский ген». Дело не в легендарной богатырской удали русских, а в том, что триста лет ига не прошли для Руси даром. Прежде чем свалиться под стол, русский может выпить в десять раз больше европейца. Это не бахвальство, а научно подтвержденный факт. Попав в кровь, алкоголь вызывает явление, которое ученые называют «эйфоризирующим эффектом». Но приятное воздействие спиртного прекращается быстро, и под действием пищеварительных ферментов алкоголь перерабатывается в сильнейший яд — ацетальдегид, а затем, уже на следующем этапе — в безвредный ацетат. «Азиатский ген», который ученые обнаружили у двух третей россиян, программирует десятикратную активность первой группы ферментов. То есть человек с таким геном пьянеет в десять раз медленнее обычного.
— А Катерина вообще не пьянеет… — задумался Илья.
— Ты на что намекаешь? — вскинулась на мужа Катя.
— Мне всегда нравились раскосые женщины, — исправился он.
— Катя, а чего Ангелина не выходит? — забеспокоился Анатолий. — Неужели я так сильно ожег ее лицо? А она еще хотела этот денатурат вовнутрь принять.
— Она на кухне, кофе пьет, — ответила Катя, забыв предупредить мужчин про зеленую гелевую маску.
— А-а-ах! — вырвалось одновременно у Анатолия и Ильи.
Мужчины перепугались, решив, что кожа на ее лице так сильно отекла и позеленела. Ангелина с удовольствием наблюдала за их страхом, попивая Катин кофе через соломинку. Потом она приподняла маску и поздоровалась.
— У-у-уф! — разом выдохнули они.
— А я уж думал, что мне зеленые человечки мерещатся, — Голубев налил в стакан холодной воды и залпом выпил. — Так ведь и помереть недолго.
— Больше никаких трупов! — категорично заявил Толик.
— Если на моем лице останутся пятна, я вас обоих убью! — пригрозила женщина, снимая маску.
— Ничего особенного, — жених погладил пальцем ее щеку. — Нормальный розовый цвет лица.
— Розовый?! — Лина отбросила его руку. — Почему розовый? А где мой тропический загар? Я же специально по пять часов на пляже жарилась, чтобы сразить всех цветом кожи.
Катя молча подала подруге зеркальце. Загар бесследно исчез, растворившись под действием пролетарской водки. Кожа была хоть и розовой, но мягкой и нежной на ощупь, будто у новорожденного.
— А с другой стороны, — Лина критически оценила полученный результат. — В салоне за гликолевый пилинг с меня бы кучу денег содрали.
— Если тебя это утешит, я за ту бутылку пятьдесят баксов отдал, — сокрушался Голубев.
— Могу дать бесплатный совет: продавай самогонку в розлив, под видом сильнодействующего омолаживающего средства. А еще лучше — откройте с соседом совместный бизнес по производству эликсира молодости.
— Зря вы полагаете, что я этого предпринимателя в покое оставлю, — делился планами мести владелец ресторана. — Я не пожалею денег, найду самого черного колдуна и попрошу, чтобы он этого самогонщика так закодировал, чтобы его душа навсегда отвернулась от фамильного натурпродукта.
— Страшная месть! — пожалел бедолагу Толик.
— Пусть знает, против кого пошел! — свирепствовал Илья.
— Ему и так в перспективе цирроз печени светит, — пророчествовал врач, — а ты ему перед смертью весь кайф обломаешь. Кстати все эти рекламные объявления, обещающие стопроцентное излечение от пьянства да еще по фотографии или, вообще, без присутствия пациента — полнейший бред, рассчитанный на недалеких толстосумов или отчаявшихся родственников спивающихся алкашей.