Мираж привела его к высоким скалам, где находилось множество пещер.
— Вот, здесь мы живем, — сказала она ему. — С этой минуты ты принят в Клан. Тебя научат нести волю нашей Безносой богини, волю Смерти. После того, как ты наденешь янтарный браслет, ты должен будешь отработать долг, а потом можешь быть свободен. Хотя за последние три столетия никто не захотел уйти из Клана по собственной воле.
Локи молча кивнул, а про себя подумал: «Значит, я буду первым».
***
Капитан пиратской галеры лежал на своей постели, приходя в себя после попойки. Голова разламывалась, во рту ощущался гнилостный противный привкус. Капитан хотел было перевернуться на бок, но неожиданно его горло стиснула жесткая рука, да так, что глаза у него налились кровью и едва не выскочили из орбит. Капитан стал бороться за жизнь, задыхаясь и пытаясь втянуть воздух разрывающимися легкими.
— Раб, — обжег слух хриплый низкий бас. — Белый, худой, высокий. Черные волосы, зеленые глаза, был на галере «Пьяный дракон», шедшей в Ллир.
Хватка ослабла, и капитан прохрипел:
— Галеру помню, раба — нет.
— А ты вспомни, — прошипел страшный голос, и капитан снова начал задыхаться.
В мозгу мелькали образы, вспыхивали искры, всплывали лица. Никогда еще капитану не приходилось так напрягать свою память.
— Вспомнил, его продали на рынке Вольного острова, — просипел синеющими губами капитан.
— Кому? — рука чуть разжалась, и капитан жадно вдохнул воздух.
— Не знаю, мы отдали рабов по оптовой цене хозяину рынка, а он уже реализовывал их в розницу.
Капитан не успел даже вскрикнуть — так быстро вторая тяжелая рука свернула ему шею.
***
Высокий мощный человек с длинными золотыми волосами прошел на рынок рабов — торговля была в самом разгаре.
— Эй, — обратился он к одному из торговцев, который, продав свою партию, стоял в теньке и пересчитывал выручку. — Мне надо найти одного раба, которого продали здесь. Как это сделать?
— Ну, если у тебя есть золото, чтобы освежить память продавцу, то легко, — улыбнулся торговец. — Откуда этого раба привезли?
— С пиратской галеры, утопившей «Пьяного дракона», — ответил незнакомец.
— А-а, да, это было довольно давно, но у нас хорошая память на товар, — кивнул торговец. — Пиратские поставки обычно продает с торгов Холли. Сегодня у него выходной, и он, скорее всего, пьет кофе во-о-он в той лавке, там его двоюродный брат торгует. Найдешь его.
Незнакомец поджал губы, достал серебряную монету и отдал ее торговцу. А потом зашагал к лавке.
В ней было многолюдно. Тор спросил у мальчишки Холли, и тот указал на худого смуглого мужчину в расцвете лет, неспешно попивавшего густой черный кофе в углу лавки в компании таких же бородатых молчаливых типов.
— Ты — Холли? — спросил Тор.
Холли лениво посмотрел на него из-под тяжелых век и кивнул.
— У меня есть к тебе вопрос.
Холли вместо ответа поднял вверх два пальца. На одном сверкал золотой тяжелый перстень. Тор молча достал две золотые монеты и протянул ему. Холли попробовал монеты на зуб, а потом убрал их куда-то за пазуху, поднялся с места и кивнул Тору.
Они вышли с черного хода и оказались в узком проулке, где от жара, казалось, камни плавились.
— Ты продавал рабов с «Пьяного дракона», там был один — высокий, белый, черные волосы, зеленые глаза.
— Вроде был, — медленно протянул Холли. — А тебе что до него?
— Мне надо знать, кто его купил, — ответил Тор.
Холли снова улыбнулся и поднял вверх пятерню.
— Пять золотых? — поднял бровь Тор.
Холли ухмыльнулся и кивнул.
— Я уже дал две, — напомнил Тор.
— Рабов много, всех-то не запомнишь, — нагло усмехнулся ему в лицо Холли.
Тор вдруг весело улыбнулся и кивнул. Холли жадно следил, как этот чужестранец полез за кошельком. И вдруг на него словно обрушилось солнце с неба — глаз пронзила острая боль, а горло перехватила каменная хватка.
— Кто купил раба?
Холли хрипел, брыкаясь и пытаясь оторвать от горла чужую руку. Из окровавленной глазницы текла кровь, смешанная с жидкостью из лопнувшего глаза. Тор пропихнул палец еще чуть дальше в глазницу и ощутил, как от боли Холли забился в судорогах, пачкая штаны и давясь кровью из прокушенного языка.
— Кто купил раба?
— Лассар! Евнух Вазириса!
Тор вынул палец из развороченной глазницы, достал из кармана золотую монету и сунул ее прямо в кровавое месиво.
— За такую информацию вполне хватит одной монеты, — заявил он потерявшему сознание Холли. — А жадность — это плохо.
========== Кровь и тьма ==========
Локи носил на запястье простую веревочку — первая ступень обучения. Все его время занимали тренировки и дела на благо Клана: он выполнял мелкую работу, вроде подметания полов и рубки дров. Новичкам с веревочками, которых Локи насчитал еще человек десять, запрещалось вступать в разговор с кем бы то ни было, а также отлынивать от своих обязанностей. Спали они все в одной узкой пещерке, где на сухом, посыпанном тростником полу лежали плетеные циновки. Одеял не полагалось. Утром все умывались у водопада холодной водой, потом завтракали пресной кашей из крупы, а потом начинались бесконечные тренировки.
Мираж снова ушла в туман, и Локи ее долго не видел — здесь не вели счет дням, и Локи почти сразу потерялся во времени и не мог уже понять, сколько он живет в Клане — неделю, месяц, полгода… Дни были однотипными, ровными, тяжелыми и пустыми. Неизменная красота гор, сочные короткие рассветы и внезапные заходы настраивали на торжественный лад и располагали к размышлениями.
Локи чувствовал, что снова меняется. Однотипный тяжелый труд, природа, молчание и окружающие его убийцы с умиротворенными лицами святых вырабатывали и в нем какое-то равнодушие, затягивающее и неодолимое. Локи тоже становился спокойным и отрешенным. Личность его постепенно стиралась. Но по ночам у молодого графа всегда случалась минута внезапного просветления, когда он становился собой: стоило ему вспомнить, кто он, что с ним случилось и лицо Тора, как Локи охватывала острая ярость. И тогда звенящая пустота в голове рассеивалась, а оставалась только цель — выжить. Вернуться и… Дальше Локи пока не загадывал.
Через некоторое время ему и еще двум послушникам велели отправиться ко входу в долину и встретить там очередного кандидата. Локи его убил — быстро, без радости или ненависти, так же спокойно и сосредоточенно, как подметал пол.
Через некоторое время графа и еще одного новичка позвали в округлую пещеру и предложили им сразиться друг с другом. Локи выбрал изогнутый меч и после долгой изматывающей схватки убил своего противника. Также без эмоций и боязни за собственную жизнь. Молодой смуглый красавец остался лежать на полу с пронзенным сердцем и окровавленным лицом. Его застывшие глаза смотрели на вершины невозмутимых гор. А еще через три дня внезапно объявившаяся Мираж надела Локи на руку деревянный браслет и отвела его в другую пещеру — на другом конце склона. Там его ждало совсем другое житье.
***
Ночной дворец освещали факелы, красивые бронзовые светильники и многочисленные подсвечники, в которых сияли ароматные свечи. Гарем был погружен в сладкую ночную дремоту: не хватало только двух любимых наложников Вазириса и его новой фаворитки с женской половины — их он призвал к себе, скоротать ночь. Остальные спали, объевшись на ночь сладостями и вдосталь насплетничавшись.
Лассар тоже отдыхал в своей скромной, но изящно обставленной комнатке. Сон его был безмятежен — он много хлопотал днем и спал, как спит человек с чистой совестью, славно поработавший на благо своего хозяина. Открытое окно выходило в сад, свежий воздух и аромат цветов способствовали крепкому здоровому сну.
Вдруг Лассар почувствовал, что ему нечем дышать, — евнух открыл глаза, рванулся, забился и понял, что его держит за горло сильная цепкая рука. Лассар заледенел от ужаса: над ним нависало мрачное лицо с отвратительным грубым шрамом.
— Куда делся раб по имени Локи? — спросил ночной гость. — Говори тихо. Пискнешь — придушу в секунду.