А мы с Клавдией Васильевной пересчитали горящие окна в её доме и постучали к тем, кто ещё не спал. И распили с ними шампанское, которое я протаскала в своём рюкзаке всю новогоднюю ночь. А наутро обнаружила в рюкзаке красивую шаль, расписанную в стиле батик, (вроде бы, хозяйка второй квартиры мне её сунула? Или третьей?), несколько милых сувенирчиков, шоколадку и круглую коробочку ассорти (эти уже не помню) и две визитки с просьбой позвонить. Представляю себе, сколько записок выгребла из карманов наша Белочка. Надеюсь, среди них найдётся счастливая любовь. Нет, визитки я выбросила сразу. Бурно проведённая ночь – это ещё не повод для знакомства.
Вовка через день позвонил, обиженный. Жена сослуживца похвалилась, как весело у них было, и удивлялась, что ж он со своей подружкой к ним не зашёл, он же любит хохмочки. «Мы тут объедались и опивались, даже не поплясали толком. А ты в это время рядом гуляла, и даже не соизволила к нам заглянуть!» Я к тому времени поуспокоилась, поэтому сказала, что заходила в половине двенадцатого, звонила и даже стучала, хотела предупредить, что забегу с друзьями. Вовка засопел и сказал, что утром первого обнаружил, что какая-то пьяная скотина вырвала проводок из звонка. «Ну, мало ли, упал человек, зацепился». «Нет, это только нарочно можно было сделать». Ну-ну.
Недели через две, навестив Клавдию Васильевну, я решила дворами выйти к торговому центру. До меня не сразу дошло, что слишком часто прохожие со мной здороваются и при этом улыбаются. Я близорукая, может, поэтому никого не узнаю? Но в универсаме, когда кассирша расплылась в улыбке и специально для меня открыла кассу, я сообразила, в чём дело, и спросила: «Наверное, мы ужасно себя вели?» Кассирша замотала головой: «Вы знаете, я здесь четыре года живу, с тех пор, как наш барак расселили. Но никого из соседей не знала. А сейчас со многими здороваемся. И в подъезде все как свои после праздника. Спасибо Пете, что вас к нам в дом затащил! Это был самый весёлый Новый год в моей жизни!»
Так вот, тот убиенный – Репа. Я ведь сразу сказала, что лицо его мне показалось смутно знакомым. То есть видела я его один раз в жизни. Поэтому решила, что он либо за счётом заходил, либо в коридоре с ним столкнулась. Вы лучше меня знаете, что живой человек и мёртвый – это большая разница. Репа был на внешность самый обыкновенный, а в общении – обаятельный сверх меры. Прекрасно подвешенный язык, быстрая реакция, яркая улыбка. Вы бы видели, как на него бабы реагировали! А труп – просто средненький такой мужик.
Нет, он не мог прийти ко мне. Во-первых, мы не знакомились и о себе ничего не рассказывали. Во-вторых, кто мог знать, что я на работе ночью окажусь? И, в-третьих, что ему от меня может понадобиться?
А по этим фактам найти его данные, мне кажется, несложно. Не по погонялу, а по квартирам. Он там был свой. Я не смогу найти те квартиры, нас Репа вёл, и я как мальчик-с-пальчик камушки по пути не бросала. Но, зная двоих – Вовиного сослуживца и кассиршу Галину из универсама (русая, широкое лицо, приятной полноты, средних лет), можно пройти всю цепочку и узнать, кто был этот Репа».
Вот и всё. А ещё Лара попросила узнать всё, что возможно, о ДТП, случившемся примерно 23-24 года назад. Молодая женщина по фамилии Денисова погибла под колёсами длинномера.
– Ну, у тебя и скачки интересов! Вроде, мужика искала?
– Дима, можно, я не буду объяснять? Просто помоги, если можешь!
Дважды моталась в Андреевский район к приюту. Один раз увидела, как женщина в платке и длинной юбке вела куда-то группу ребят. Одет Миша был в большое, не по росту, но тёплое пальто. Из благотворительности, наверное. Он узнал её раньше, чем она его, и запрыгал. Воспитательница придержала мальчика рукой. Лара закивала головой, мол, вижу, и Миша пошёл степенно, показывая, что не ждёт, чтобы Лара подошла. Другой раз увидела его во дворе. Ребятишки сгребали листву, а Миша что-то спрашивал у молодого мужчины в подряснике и ватнике поверх – священник это был, дьякон, а может, монах, Лара не разбирается. Отвечая мальчику, он положил ему руку на плечо, и Миша на мгновенье прижался к нему. Ох, как нужен отец!