– Ну-ка, ну-ка, – оживилась Нина Васильевна.
– С двадцати одного года ему пойдут ежеквартальные выплаты. Или раньше, со времени, когда он начнёт получать профессиональное образование. А пока он находится на попечении родственников, он ничего не получает. Вот это к чему?
– Это называется «У советских собственная гордость», – подумав, предположила она. – Пока Дуня была жива, она хотела содержать ребёнка сама. И это ещё лишало соблазна её родственников тянуть руки к Мише в случае её смерти. Что ещё?
– С этого же возраста он имеет право проживать в доме своей двоюродной бабки. Но и только. Дом остаётся в распоряжении попечителя и не может быть Мишей ни продан, ни сдан в аренду.
– Тоже нормально. Если мальчик не в состоянии приобрести жильё – вот тебе угол. А если пропить захочет – фигушки. Если это всё, то хорошее завещание. Только плохо, что не предусмотрена оплата серьёзного лечения.
– С этим как раз порядок. На обучение и лечение ограничений нет.
– Тогда всё прекрасно. А ваши придирки – это обычное желание мужика, чтобы на пиво оставалось. Но что же бабка за внуком гонялась?
– Покойница Дуня, судя по отзывам, была трепло. Что-то она про богатство кому-то на работе ляпнула. А Витецкий сообщил дружку. И Валерий рванул в Женеву. А там тётка ему заявила, что они с сестрой детей поделили, и пусть он от матери наследства ждёт. Он просто не догадался, что можно запросить копию завещания. И после смерти сестры решил, что теперь по российскому закону Дуне наследуют сын и мать.
– Ну, и ограничился бы материной долей! Зачем мальчишку тиранить?
– Два куска лучше, чем один.
– А теперь они отстанут?
– Я его адвокату копии дал. Он скис. Одно дело богатого наследника защищать, и совсем другое – обычного офисного работника. А когда Валерий узнал о том, что им с матерью в любом раскладе ничего не выпадает, он, говорят, весь день выл в КПЗ.
– А зачем он Лопухина убил, и как они вообще оба там оказались?
– Молчит. Вернее, говорит, что встретились случайно, поссорились и схватились за ножи. Врёт, конечно, чтобы на аффект свалить. Но вряд ли прокатит, удар-то в спину. А вот что они оба там искали – большой вопрос, на который, я боюсь, ответа мы не получим. Скорее всего, чем-то Дуня их подразнила. И, странно, значит, не терял её из вида законный супруг? Может, тоже на её наследство рассчитывал?
Нине Васильевне позвонили. Она коротко переговорила и встала:
– За мной сейчас Арлекин заедет. Дмитрий Сергеевич, вас подвести?
– Нет, я ещё поболтаю. Лара, ты что смеёшься?
– Нина Васильевна всех знакомых кличками припечатывает. Арлекин – это у неё от младшего сына невестка. Бывшая невестка от старшего у неё баба Гаша, нынешняя – Петрушечка. А генерального она зовет «Хрен с диареей». Боюсь даже предположить, как она зовёт меня.
– Но вы же дружите!
– Ну, едва ли это можно назвать дружбой. Мы ведь общаемся только на работе. Конечно, за столько лет узнали друг друга досконально. Всех родственников до третьего колена, все вкусы и пристрастия, слабости и достоинства. Ценю её советы, не обижаюсь на её критику. Она и помочь старается с ворчанием, как бы ставя заслон благодарности. По сути она самый близкий человек, ближе даже родственников. Они хуже меня понимают и многого обо мне не знают. Дима, давай пройдёмся!
Вышли, не спеша прошлись по коридору.
– Ну, давай, колись, что сказать хотел!
– Какие планы на Новый год?
– Да бог с тобой, где я, а где Новый год? Может, в этих стенах встретить его придётся.
– Давай крайний случай не рассматривать. А вообще?
– Нет планов.
– Лар, тогда я тебя попрошу… пошли в ресторан!
– И в чём подвох? Да не ври, ты совсем не похож на жуира, давай честно!
– Ну, если честно… навязали мне билет, он на два лица. Требуют непременно с дамой. Это весь зал наши откупили…
– Понятно, – засмеялась Лара. – Сначала навязали билет, а потом стали навязывать даму. И ты испугался.
– Тут испугаешься! У наших баб сёстры, золовки, соседки бесхозные. И все просто мечтают позаботиться о симпатичном, в меру упитанном мужчине в самом расцвете сил. На ужин приглашают, на выходные завлекают. Но предел всему жена Сани Алла. Она всё ещё не теряет надежду помирить меня с бывшей. Лара, спаси, умоляю! Я уже даже соврал, что ты со мной ходила ботинки покупать! Что я тебе зарплату отдаю!
– Ну-ка, ну-ка, – Лара потянула его за штанину, чтобы разглядеть ботинок. – Вообще-то я бы тоже такие выбрала. Так, кожа натуральная, мех искусственный. А вот носки ты зря эти надел. Я бы такие к этому галстуку тебе не выдала…
Они переглянулись и засмеялись.