– Вот, посмотрите! Возможно, я и ошибаюсь, но что это? По мне, так, кроме наркотиков, тут ничего быть не может. Ну кто станет класть муку в целлофановый пакетик? Я не открывала его, но вы наверняка сможете точно определить, что это!
Я надела перчатки для сбора улик и взяла в руки пакетик. Лишняя предосторожность – ведь его держала в руках Ольга Николаевна, скорее всего, на нем теперь только ее отпечатки пальцев. Я повертела пакет в руках, проговорила:
– Точно я вам ответить не могу, вы разрешите взять пакет? Я собираюсь отдать его на экспертизу, чтобы точно установить, что за вещество в нем содержится.
– Конечно, берите! – воскликнула Дубровина. – Мне такого добра в доме не нужно! От греха подальше…
– Продолжайте ваш рассказ, – попросила я. – Вы нашли пакет, что было дальше?
– Дальше – я очень испугалась, – сказала Ольга Николаевна. – Сразу в голову полезли жуткие мысли, одна другой хуже. Неужели моя дочь – наркоманка, неужели она пошла по кривой дорожке? Снежана – умница, красавица, серьезный человек, и вдруг такое! Я ведь сперва не высказывала своего явного недовольства по поводу того, что Снежана встречается с Игорем, хотя мне больше нравился ее прежний молодой человек Андрей. Вот он был приятным, вежливым парнем, со Снежаной они вроде как дружили, но мне казалось, что со временем их отношения перерастут в нечто большее. Андрей ухаживал за Снежкой еще с одиннадцатого класса, он учился с ней в параллельном классе, после школы поступил в университет на отделение физики. Умный парень, рассудительный… А вот когда Снежана познакомилась с этим Игорем, то ее дружба с Андреем закончилась. Я спрашивала дочку, почему Андрей к нам домой не приходит, а она сказала, что больше с ним не общается. Вот так – коротко и ясно! И теперь из-за этого Соловьева дочка стала употреблять наркотики! Я так себя накрутила, что, когда Снежана пришла домой, устроила ей допрос с пристрастием. Швырнула пакет и велела рассказывать, что это, откуда у нее эта дрянь и что она думает делать. Снежана заявила, что не знает, как эта вещь попала к ней в шкаф. Когда я стала расспрашивать ее про наркотики, дочь и вовсе разозлилась. Наорала на меня, хотя раньше мы с ней никогда не ссорились! Заявила, что я позволяю себе думать о ней не пойми что, и раз я такая мать, что не верю собственной дочери, то оставаться дома она больше не собирается. Ушла в комнату, хлопнула дверью. Я стала стучать в дверь, велела ей выйти и объяснить ситуацию, угрожала, что сообщу в полицию… Снежана игнорировала мои просьбы и требования. А потом вышла из комнаты с рюкзаком, заявила, что уходит и я ей помешать не смогу. Я пыталась остановить ее, кричала, угрожала, просила… А она просто выбежала из квартиры, и все! Куда она идет на ночь глядя, с кем – неизвестно. Я за ней побежала, а Снежана вызвала такси и уехала. У меня нервы не выдержали, чуть сердечный приступ не случился. Я звонила дочери, а она не отвечала. Всю ночь я не спала, выпила кучу таблеток… Не знаю, как я вчера работала – все как в тумане. Взяла отгул на сегодня за свой счет, сказала, что плохо себя чувствую. Клиентов кое-как перенесла на другое время. Все утро названивала Снежане сегодня, она только эсэмэс-сообщение прислала – «Все хорошо». Не спросила даже, как я. Я написала ей, что мне плохо, что я в больнице могу оказаться из-за ее выходки, а она никак не отреагировала. Точно я и не мать ей, похоже, дочери на меня совсем наплевать. Даже если я помру, ей все равно будет… Не думала я никогда, что родная дочь со мной так поступит! Хотела звонить в полицию, но не решилась. А потом вспомнила, что мой знакомый, Иван Колпаков, как-то рассказывал, что в городе есть специалист, который помогает решать сложные вопросы, когда даже полиция бессильна. Ну то есть вы. Вот я и позвонила – ведь вы телохранитель, а значит, сможете защитить мою дочь!
– Если ей угрожает реальная опасность, – кивнула я. – Наркотики – дело нешуточное, я вас понимаю. Полицию и в самом деле пока лучше не впутывать, так как пакетик был найден в комнате вашей дочери. Но прежде всего надо во всем разобраться. Ведь пока точно неизвестно, кому принадлежит этот пакетик, нет никаких доказательств, что наркотики подбросил Снежане Игорь или что ваша дочь их употребляет. Скажите, вы замечали в поведении вашей дочери за последнее время еще какие-нибудь странности? Быть может, необычное возбуждение, веселье или, наоборот, подавленность и депрессию?
– Сложно сказать… – вздохнула Ольга Николаевна. – Насчет веселья – возможно, но я это списывала на то, что она влюбилась в своего Игоря.