– Изменился ли аппетит Снежаны? – продолжала расспрашивать я. – Она отказывается от еды?
– Вроде нет…
– Внешне ваша дочь как-нибудь изменилась? – задала я новый вопрос. – Бледная кожа, суженные или расширенные зрачки, нарушение координации движений? Что-нибудь из этого вы замечали?
– Да нет же! – воскликнула Дубровина. – Вы думаете, если бы Снежана так выглядела, я бы не обратила на это никакого внимания? Да я прекрасно знаю, как определить человека, употребляющего наркотики! Нет, к счастью, никаких признаков у дочери нет!
– Что насчет режима сна и бодрствования? – не успокаивалась я. – Ночью Снежана нормально спит? Или она часто просыпается, бодрствует?
– Снежана обычно просыпается в семь утра, редко когда в восемь, даже если ложится поздно, – проговорила Ольга Николаевна. – В последнее время она приходила домой ближе к десяти вечера, но всегда ночевала дома. Это я точно знаю. У меня у самой часто бывает бессонница, и если бы дочка не спала ночью, я бы это заметила. Но Снежана спит крепко, ее не разбудишь.
– Это хорошо, – заметила я. – То есть визуальных признаков наркомании у нее не наблюдается. Значит, есть вероятность, что Снежана не употребляет наркотики и пакетик оказался у нее по другой причине. Возможно, кто-то попросил ее спрятать запрещенные вещества, или же пакет подкинули.
– Но, кроме Игоря, сделать это некому! – заявила женщина. – Я думаю, он либо попросил ее, либо сам положил наркотики в шкаф, когда Снежана приводила его домой в мое отсутствие!
– А у Снежаны есть подруги? – поинтересовалась я. Ольга Николаевна неопределенно пожала плечами.
– Очень близких, скорее, нет. Так она нормально общается со своими одногруппницами, в школе дружила с девочкой, с которой сидела за одной партой. С Алиной Абрамовой. Но после школы их общение сошло на нет. Дочь только один раз пригласила Алину в гости на свой день рождения. Насколько я знаю, Алина училась хорошо, увлекалась теннисом, куда после школы поступила – не в курсе, Снежана не говорила. Одногруппниц дочка домой не звала, они общаются исключительно в университете…
– Вы знаете имена и фамилии этих девушек?
– Нет… – растерялась Ольга Николаевна. – Может, Снежана и говорила, но я не запомнила…
– Ваша дочь пользуется социальными сетями?
– Ну да, все ими пользуются! – воскликнула Дубровина. – Вы думаете, она с друзьями через интернет общается? Хотя сейчас это неудивительно, я тоже зарегистрирована в одной социальной сети, но не захожу туда. Мне просто это не нужно – все контакты у меня в телефоне, в случае чего я могу позвонить нужному человеку.
– Я бы хотела осмотреть комнату Снежаны, – проговорила я. – Вы позволите?
– Конечно! – воскликнула Ольга Николаевна. – Если это необходимо для того, чтобы найти Снежану, делайте что нужно!
Я очень надеялась, что у дочери Ольги Николаевны был стационарный компьютер, – тогда я смогла бы зайти в социальную сеть, которой пользовалась Снежана, и просмотреть, с кем она общалась за последнее время. А вот если девушка предпочитала ноутбук, шансы залезть в ее личную переписку сводились к нулю. Скорее всего, Снежана забрала с собой переносной компьютер, а серию и номер ноутбука Ольга Николаевна вряд ли помнит.
Дубровина проводила меня в комнату своей дочери. Помещение оказалось чуть меньше, нежели гостиная, но также обставлено стильно и со вкусом. Увы, в комнате был наведен порядок, а это означало, что возможные улики мать Снежаны умудрилась уничтожить. Еще хуже оказалось то, что стационарного компьютера в комнате не было, а это означало, что Снежана использовала ноутбук.
Я оглядела комнату девушки. Здесь имелся небольшой стол, судя по всему, для учебной работы, кровать, платяной и книжный шкафы, небольшой прикроватный столик и стул, на котором стояла высокая коробка. Я подошла ближе к коробке, спросила:
– Что это?
– А, да это синтезатор, – махнула рукой Дубровина. – Надо его убрать куда-нибудь, чтоб глаза не мозолил…
– Ваша дочь занималась музыкой? – поинтересовалась я. Скорее всего, на синтезаторе Снежана играла давно, иначе он бы не лежал в коробке. А если девушка серьезно увлекается музыкой, то наверняка она бы взяла его с собой.
– Если это можно так назвать, – вздохнула Ольга Николаевна. – В одиннадцатом классе Снежана загорелась идеей научиться играть на клавишных инструментах. Пианино ставить в квартире некуда, только место будет занимать, да и это очень неудобно. А вот синтезатор она меня уговорила купить. Обещала, что будет исправно заниматься и выучит свои любимые произведения. Я подарила ей инструмент на Новый год, и все зимние каникулы Снежана мучила несчастный синтезатор. Она по самоучителю занималась, выучила даже несколько произведений. Но так как во время семестра у нее не было времени заниматься музыкой, синтезатор дочь забросила, вот и пришлось его в коробку убрать. А жаль – у нее даже что-то начало получаться. Как оказалось, музыка – не совсем ее предназначение.