По тону стало ясно, что пара сломанных ног — сущие пустяки и лечить тут особо нечего.
— Оно-то так. — И Лузон наклонился к уху Фаринджера:
— Но мне и не нужны были специальные препараты, которые есть только на Сурсе. Рано мы выпустили из рук эту планету. Вы бы мгновенно поправились, если бы достали их снадобья!
— Снадобья? Какие же?
— Ну, я точно не знаю… — ответил Лузон, понимая, что зацепил Болла за живое. — Конечно, у Интергала больше нет никаких прав на планету. Ее правительство — если этот сброд можно назвать правительством, — добавил он слегка презрительно, — наверняка сделает это своей монополией А ведь это бесценные сокровища, и разве можно позволить, чтобы ими владела жалкая горстка…
— Какая горстка? Какая монополия? Какие ещё сокровища? — Болл слабо заперхал, а потом закашлялся всерьез — надрывным, лающим кашлем, брызгая слюной во все стороны.
Лузон отступил на шаг.
— Ну, у меня больше нет доступа к новейшим изысканиям, но их результаты потрясающи. Просто потрясающи. Не понимаю, почему ваши лекари не посоветовали вам принимать сурские микстуры. Куда бы болезнь делась! Вот так. — Заметив, как загорелись глаза Болла, доктор понял, что его стрела попала в цель. — Надеюсь, что вы скоро поправитесь, Фэри. Приятно было повидаться. Увы, мне пора.
Оставив позади толпу врачей и секретарш, Лузон злорадно рассмеялся. Пускай его туристическую компанию закрыли, пускай он не успел перевезти на Сурс всех желающих, зато появился другой способ обобрать планету, чтобы она не смогла восстановиться и обеспечить не только гостей и жителей, но и себя. Мэттью если берется за что-нибудь, то уже не отступится. Никакая планета не выдержит наступления межгалактической компании Граждане галактики имеют полное право искать выгоду везде, куда можно дотянуться. А ещё у них есть основное преимущество, право, которое разумная планета перечеркнула самим фактом своего существования.
А теперь о Мармион де Ревер Алджемен. Лузон больше ничего не слышал о похищенных пиратами жертвах. «Ничего» — в данном случае лучший вариант из всех возможных. Хорошо бы больше и не слышать. Когда там Торкель Фиске назначил встречу? Лузон заглянул в наручный ком А-а, сегодня вечером! Отлично. Поговорить есть о чем. Сурс не должен уплыть из их рук.
Глава 20
Прошло десять дней с тех пор, как Мактук и Чамия вернулись домой, когда прибежала Шинид на лыжах. Ее тут же закутали в ворох теплых одеял и напоили горячим чаем. Она как раз начала рассказывать новости, когда с моря прибежал человек, крича, что видел выбравшегося на лед тюленя.
— Шон! — воскликнула Шинид. Она сбросила одеяла, натянула все ещё мокрую одежду и ринулась из дома. За ней по пятам бежали хозяева.
— Шон? — удивилась Чамия. — Твой брат Шон?
— Принесите одежду! — крикнула Шинид через плечо. Чамия тотчас подхватила мужнины теплые штаны и парку.
— Клянусь Сурсом, он и есть! — промолвил Мактук, увидев бегущего навстречу Шона — нагого, посиневшего от холода, но целеустремленного.
— Не успел одеться, — усмехнулся Шон. — Привет, сестрица! Ты уже рассказала, в чем дело?
— Она начала говорить о нашей пираточке, которая вот-вот должна прибыть в гости, — сказал Мактук.
— Верно. — Шон натянул одежду. — Нужно же подготовить теплую встречу, разве не так? Соберем всех, кого сможем, и вооружим.
— Мы написали ей, чтобы прилетала, когда бросит работу, — спокойно сказал Мактук. — Мы не злодеи, чтобы встречать гостей с оружием в руках.
— Не злодеи, а предусмотрительные люди, — ответил Шон. — Она со своим напарником огрела Адака О'Коннора по голове и украла карту, которую сделал для нас доктор Фиске. Едва ли она собирается селиться здесь, Мактук. Я хочу переговорить с ней о Яне, Банни и остальных пленниках. И наверняка с ней прибудет немалое сопровождение, поэтому нужно подготовиться.
— Пожалуй, ты прав, правитель.
Шону не сиделось на месте, но Чамия заставила его сначала согреться и поесть. Прихлебывая чай, он посвятил их в свой план.
— Мы бы не хотели обижать или отталкивать бедную девочку, если она просто сбежала с корабля, — заметила Чамия. — Может, её начальник заставил её ударить Адака? Или тот, другой человек и был её начальником и она сейчас пытается избавиться от него?
— Вы не видели шаттла? Или каких чужаков? Мактук покачал головой.
— Ну, как бы там ни было, я должен сходить в пещеру, — закончил Шон.
— Понятное дело. Чамия, берись за тот конец ковра, а я возьмусь за этот.
И супруги О'Нил приподняли толстый шерстяной ковер в золотых и зеленых полосках, который висел на стене. За ним обнаружилась тайная дверь, а за дверью — лестница, уходящая вглубь. Там и находилась пещера, где Шон бывал на последних лэтчки южного континента. В первый раз, когда он попал на посиделки в заливе Танана и увидел, как в домик О'Нилов валит народ из всех трех деревень, он просто ошалел. И только потом заметил, что люди просто спускаются под землю.
Теперь Шон и Шинид сошли по ступеням, вырубленным во льду и камне. Чамия несла лампу. Мимо, едва не задев их, проскочила кошка.
— Там темно, — предупредила Чамия. Оказалось, что внизу темно не было. Одна из каменных стен налилась тем странным фосфоресцирующим светом, который Шон уже видел в подводном гроте.
— Боже мой, что это? — воскликнула Чамия, а кошка подбежала к стене, подпрыгнула, её лапы коснулись нижней светящейся линии. — Не думайте, что я плохая хозяйка, правитель. Я слежу, чтобы пещера не зарастала мхом. А такого раньше и не было. Может, это просто иней?
— Не было? А на последних лэтчки?
— Нет, сэр. Что же это значит?
— Похоже на волны, — заметил Шон, внимательно приглядевшись. — Здесь и здесь.
«Волны…» — повторила пещера.
Кошка повернула голову и мяукнула, словно тоже хотела сказать «волны».
— Да! — Шон указал на рисунок. — Вот здесь, должно быть, мы.., возле этих волн, а этот круг обозначает весь материк.., ещё волны и какой-то кружок…
«Волны, кружжжок…»
— А что означают эти линии, возле второго кружка? — не обращая внимания на эхо, спросила Шинид и ткнула рукой в левый угол картины. — И здесь такое же. Вот этот круг явно находится под водой. К чему они?
— Сигнал опасности? — предположил Шон. — Как и раньше?
На этот раз эхо не стало повторять отдельные слова, а просто отчетливо вымолвило:
«Сигнал опасности, как и раньше».
Кошка подскочила как ошпаренная и бросилась обратно к лестнице. Ее коготки застучали по ступеням, а люди склонились над загадочной картинкой.
Дине О'Нил не улыбалось оставлять шаттл в полынье.
— Он ведь водонепроницаемый, да? — спросила у неё Банни и кивнула, когда Дина через силу признала, что да. — Ну, если он и потонет, то люди внутри останутся живы.
— Потонет? — ужаснулась Дина.
— Ну, не совсем. — Со стороны могло показаться, что Банни откровенно дразнит Дину, но девушка просто размышляла вслух. — Кроме того, полынья, наверное, скоро замерзнет — как только стемнеет. Так что с шаттлом ничего не случится. Вмерзнет в лед, и все. Кстати, о морозе. Давайте идти быстрее. Яна, я впереди. А ты подгоняй остальных, хорошо?
Яна вскинула руку к виску.
— Так точно, мэм! Мы следуем за вами. О чем Банни не сказала — а Яна и Диего тоже не стали упоминать — так это о самом очевидном и самом главном: солнце клонилось к закату, и мороз начал крепчать. Банни заторопилась по направлению к Танана-Бэй. Она бы предпочла сперва найти привычную дорогу, но нельзя было терять времени, которого осталось и так в обрез. Банни взобралась на холм в надежде увидеть какие-нибудь привычные ориентиры. А ещё она заметила — об этом она тоже промолчала, — что её мешочек с землей Сурса нагрелся, словно на шее девушки висела бутылочка с горячей водой.
Люди такие тупые и непонятливые! Панджаб иногда не понимал, почему Дом так с ними цацкается. Вон, даже нарисовал огромную картину, а они все ещё не мычат и не телятся!