— Он мне об этом поведал. Вершигора, ты не обижайся, однако я должен крепко подумать. Пойми меня правильно, в последнее время вместо того, чтобы заниматься делом, приходится постоянно отвлекаться. А бизнес этого не любит. И больше того — не прощает.
— Конкуренты на пятки давят? — усмехнулся Вершигора. — Это ты кому-то расскажи. В Южноморске тебе конкурентов не сыскать. Ты даже Плавинского под себя подмял, а он был известный… искусствовед.
— Так теперь ему еще лучше, — поведал я Вершигоре, чтобы генерал не сильно расстраивался по поводу Плавинского. — Живет в Америке, представитель моей фирмы, ездит по нормальным дорогам… Не то, что у нас, в какой бы роскошный автомобиль не сел, все равно, как голым задом по мостовой. Слушай, Вершигора, неужели ты хочешь, чтобы я занялся той самой фирмой, что ведет ремонт проезжей части?
Начальник Управления по борьбе с организованной преступностью бросил взгляд на часы и предложил:
— Давай говорить серьезно.
— Давай, — согласился я, хотя нарочно затягивал время, потому что очень не хотел возвращаться к свадебному столу из-за возможной коалиции жениха и менеджера против их генерального директора.
— У тебя было много работы, — усмехнулся Вершигора.
— Когда ты последний раз отдыхал?
— Больше года назад. Пять дней подряд. Первый отпуск за несколько лет, — как на духу выложил я.
— Не бережете вы себя, бизнесмены. Годами без отпуска, выходных, по шестнадцать часов в сутки, ради чего?
— Ну, бизнесмены на этот вопрос могут ответить даже так: ради денег. А вот ты, почти такой же образ жизни ведешь, ради чего?
— Чтобы воздух чище стал. Ответ устраивает?
— Вполне.
— Вот поэтому я предлагаю тебе немного отдохнуть. Ты ведь еще от раны не оправился?
— Ты в этом уверен?
— Уверен. Поэтому, может, в санаторий пойдешь?
— Извини, генерал, но давай построим разговор по-другому? Я действительно должен подумать. Поэтому в общих чертах изложи не свой план действий, а мою главную задачу. Можешь пока ее не конкретизировать. И главное — почему именно я? В наших взаимоотношениях это что-то новое…
— Ты считаешь, что я тебя вытащил… — подозрительно посмотрел на меня Вершигора, однако жизнь давным-давно научила перехватывать инициативу в подобных беседах.
— Не считаю. Но если Рябов даже тебе открыто поведал, что он против, значит дело рисковое. Я привык рисковать, не скрою. Но только по своей собственной воле.
— Потому тебе и предлагаю. Больше некому. Действительно, некому.
— Незаменимых людей нет, — ухмыльнулся я.
— Но только не в этом случае. Другой кандидатуры просто не найти, человека со стороны внедрить можно, но годы уйдут. У нас этого времени нет.
— У тебя.
— И у тебя тоже. Эти люди пострашнее, чем… Словом, тут вашими банковскими игрушками и прочими делами не пахнет. Здесь уже наработаны такие деньги… Поэтому они другие игры затеяли. С жиру бесятся. А жир круто на крови замешан. Если эта зараза дальше пойдет, ее уже не остановить. В общем, так. Почему ты? Причин несколько. И ситуация подходящая. Ты нуждаешься в отдыхе, все знают — был ранен. Ты хорошо известен в этом городе. Особенно твой, как говорит Рябов, ангельский характер. Ты умеешь за себя постоять, тем более, что предстоящее дело будет почти без прикрытия. И, наконец, ты когда-то был фехтовальщиком. Я предполагаю, что человек, на которого тебе предстоит выйти, — тоже специалист по саблям.
— Я специалист по рапирам. На что ты намекаешь?
— Не на Чируса, — отрезал Вершигора. — Туда ему и дорога. Да, вот еще. Дело опасное. У меня на подходах два агента погибло, сразу предупреждаю. Так что думай.
— Ты все сказал?
— Почти.
— Вершигора, ты же светил меня, как своего агента, когда вытаскивал.
— Об этом не беспокойся, — сузились глаза генерала.
— Тогда договаривай. Я выйду на этого человека — и ты его арестуешь?
Вершигора недовольно засопел. Еще бы, связаны руки у господина генерала, никак преступность организованную не поборет. А ведь все знает, информация у него на должном уровне. Дай Вершигоре свободу действий, он в одну ночь подметет всех этих авторитетов, новоявленных бизнесменов с громкими кличками, но кто генералу позволит такое сделать?
Да и мне подобный поворот событий не по душе. Разреши Вершигоре действовать, как он того хочет, генерал не просто полгорода доходов лишит, столичное руководство без паек оставит, он столько рабочих мест разрушит — представить страшно. Безработными станут законопослушные граждане, которые даже не догадываются, на кого они трудятся в своих цехах, барах и магазинах. Но не это главное. Это дело Вершигоре до того понравиться может, что наш генерал на таких, как я, нацелится. И что, дорогие граждане, поздравлять вас с новым тридцать седьмым годом?