К ним присоединится Эмили. После того, как они начали вместе работать на биологии, Джереми много недель анализировал ее поведение и пришел к выводу – она та, кто сможет наконец-то бросить ему долгожданный вызов. Несколько раз в неделю Эмили бегала по утрам, у нее не было вредных привычек – а значит, выносливости у нее должно хватать. Она жила с двумя соседками в Пончатуле – они вместе снимали большой дом. Эмили, конечно, слишком уж жаждала поделиться подробностями своей жизни с новым напарником по лабораторным, но в остальном она была уверенной в себе, способной, умной – словом, обладала всеми качествами, которые помогут ей в игре. Остальные, конечно, тоже по-своему полезны, но Джереми считал, что после такого длительного пребывания в его доме они не смогут полноценно участвовать в запланированных на выходные мероприятиях.
С прошлой субботы другие два гостя уже успели немного пострадать. Джереми встретился с ними в Бьюкенене – ему даже заранее готовиться не пришлось. Обычно он предпочитал поближе узнать потенциальных гостей – как это было с Эмили – но эти двое удобно подвернулись ему под руку. Словно сама Вселенная умоляла помочь ей избавиться от отбросов общества. И, конечно, Джереми подчинился.
Кэти и Мэтт были до боли обычны. В их головах – ни единой собственной мысли. Они не задумываясь отправились домой к обладателю столь изящных черепных костей, стоило ему только пообещать им наркотики. К нынешнему моменту Кэти и Мэтт уже поняли – решение было скверным. Из вентиляции снова донесся болезненный стон, и Джереми ощутил, что теряет терпение.
Он бросил свой вечерний ритуал незаконченным и бегом спустился вниз по лестнице в подвал – туда, где сейчас живут его гости. Он тут же услышал, как тихие стоны Кэти сменились полными ужаса всхлипами. Она отшатнулась назад, маленькая и хрупкая.
– Тебе надо понять, что сейчас ты в гостях в чужом доме, – произнес Джереми, глядя в ее грязно-коричневые глаза.
Кэти была безнадежно непримечательна. Безжизненные каштановые волосы липли к ее покрытой засохшей кровью шее. Весь ее вид так и кричал: «Я живу в трейлере», хотя она изо всех сил пыталась это скрыть. Передние зубы у нее слегка выпирали, словно у грызуна – и это могло бы быть очаровательным, если бы Кэти не была такой идиоткой. Когда он подошел к ней в баре, она рассказывала Мэтту какую-то смешную историю о том, как была чирлидером в старшей школе – историю абсолютно жалкую и неинтересную. Кроме того, скорее всего, Кэти существенно приврала, учитывая, в какой физической форме она пребывает сейчас.
Джереми поправил ремни, фиксирующие Кэти на стуле, проверил капельницу, которую поставил от обезвоживания. Все в порядке, никаких проблем. И пакет с физраствором закончится еще не скоро.
– Вот Мэтт ведет себя уважительно. Постарайся быть больше похожей на Мэтта, Кэти, – Джереми широко улыбнулся и взмахом руки указал на молчаливое и неподвижное тело Мэтта, обмякшее на соседнем стуле.
Они оба прекрасно знают, что он попросту отключился во время прошлого визита Джереми – вероятнее всего, от шока. Кэти принялась громко подвывать, и Джереми закатил глаза. Сейчас она попросту испытывала его великодушие: отчаяние Кэти вызывало в нем лишь отвращение и ничего более.
Некоторое время Джереми тихо стоял напротив. Затем потянулся через темноту к радио, расположенному ровно между двумя стульями, и нажал кнопку включения. Подвал наполнился мелодией Эдвина Коллинза – «Такая девушка, как ты», и Джереми улыбнулся сам себе. Наконец-то хоть один приятный звук.
– Так-то лучше, – и он начал покачиваться в такт музыке, предоставив Кэти еще один шанс взять себя в руки.
К концу первого куплета она начала безудержно рыдать. Джереми без раздумий схватил в руки плоскогубцы и одним быстрым движением вырвал отвратительно-розовый ноготь с большого пальца ее левой руки. Рывком приблизил к себе ее искривленное в рыданиях лицо – так близко, что они коснулись носами.
– Еще один звук, и я начну выдергивать зубы. Ясно?
Кэти смогла только кивнуть, но Джереми удовлетворился и этим. Он отбросил плоскогубцы в угол и, подмигнув, отправился вверх по лестнице.
В детстве Джереми жалость встречалась нечасто. Как и множество других вещей, если уж говорить начистоту. Его отец был мужчиной суровым, но справедливым, и приходя домой, он ожидал определенную степень подчинения и от жены, и от сына. Если Джереми удавалось поймать его в подходящем состоянии духа, отец с готовностью учил Джереми множеству полезных и интересных вещей. Он работал автомехаником, и хоть настоящего образования у него не было, Джереми всегда гордился тем, что его отец работает с самолетами и стремился хоть глазком посмотреть на величайшее творение человечества.