Довольный успехом своей затеи Василий обратился к Гилрою с просьбой показать ему механическую тележку. Барон в ответ только плечами пожал – почему бы нет?.. Пир катился к закономерному финишу, самое время было покинуть стол – пока еще ноги держали отяжелевшие от приема спиртного и жирной пищи тела.
Надо признать, что механическая тележка Гилроя не шла ни в какое сравнение с лимузинами, которые мне довелось видеть на Земле. Более всего она напоминала самый обычный тарантас, к которому зачем-то привинтили огромный бак.
Василий – хоть и был разочарован не меньше моего – все-таки разглядывал машину с большим интересом. Он даже отвинтил крышку бака и понюхал его содержимое.
– По-моему, натуральный самогон,– сказал он, оборачиваясь ко мне, и покачал укоризненно головой.– Расточительно!
Барон Гилрой пояснил, что к содержимому бака он никакого отношения не имеет, более того, под страхом смертной казни запретил своим дружинникам и слугам прикасаться к тележке. Видимо, в силу последнего обстоятельства бак не пустовал, хотя и содержал продукт, притягательный для многих луженых глоток. Впрочем, в замке барона не испытывали недостатка в вине.
Василий осматривал тележку чужой планеты со знанием дела. Мне показалось, что никаких тайн для него в ней нет. И в своих предположениях я оказался прав. Землянин сел за руль, произвел непонятные окружающим манипуляции руками и ногами, и тележка довольно заурчала – к изумлению благородного Гилроя, его многочисленных дружинников и челяди, высыпавших ради такого случая во двор замка. Сбежались даже строители, уже приступившие к заделыванию бреши в стене. Гилрой хоть и слыл приверженцем жесточайшей дисциплины, но тут никак не отреагировал на явное нарушение, потрясенный свершившимся на его глазах чудом не менее других.
– Джинн проснулся! – крикнул Калидис, и его торжествующий вопль был подхвачен собравшимися.
Василий снисходительно улыбнулся, внимая восторгу окружающих, и сделал в нашу с Гилроем сторону приглашающий жест. Я принял приглашение без колебаний и утвердился на довольно жестковатом заднем сиденье. После мучительных недолгих размышлений барон присоединился к нам. Перепуганного Калидиса он усадил вперед – то ли в наказание, то ли поощряя за неустанные труды.
– Открывайте ворота,– распорядился Василий.
Заскрипели ржавые цепи подъемного моста. Механическая тележка мелко завибрировала, напугав Калидиса и встревожив Гилроя, а потом медленно тронулась с места. Скорость была невелика – ну, может, километров тридцать в час. По словам того же Василия, вряд ли данная модель способна развить больше. Многоопытный шофер утверждал, что подобную рухлядь на Земле перестали выпускать еще в начале прошлого века.
Однако барон Гилрой был в восторге. По его понятиям, мы двигались быстрее вихря. А авторитет Василия, сумевшего разбудить ленивого джинна, вырос в его глазах до невероятных высот. Калидис только охал да головой мотал – его, похоже, укачало, и Василию пришлось остановить тележку, дабы несчастный смог прийти в себя.
– У вас на планете очень хорошие дороги,– сказал Василий, оглядывая местность.– Покруче асфальта!.. Двести километров в час для таких дорог – в самый раз... Я бы вам, барон, «мерседес» порекомендовал. И лучше всего – бронированный: в силу вашей опасной профессии.
Гилрой слушал Василия с интересом, хотя вряд ли слово «мерседес» ему о чем-то говорило.
– А что, бывают более быстроходные механические тележки?
– Сколько угодно,– подтвердил Василий.– Даже наш родной «жигуль» много порезвее будет.
Пока Василий перечислял Гилрою преимущества земных машин перед его допотопным сокровищем, страдалец Калидис пришел наконец в себя. Его тусклый взгляд скользнул по горизонту, и побелевшие губы прошипели:
– Человек бежит!
Он был прав: в какой-нибудь сотне метров от стоявшей посреди хорошо накатанной дороги тележки из-за кустов выскочил подозрительный субъект, оглянулся в нашу сторону и рванул по прямой с завидной скоростью.
– Догнать! – коротко распорядился Гилрой.
Василий упрашивать себя не заставил и выжал из тележки все, что она могла выдать. Беглец заметил погоню и попытался ускориться, но соревнование с механическим монстром оказалось ему не под силу. Самым умным для него было бы свернуть с дороги и уходить от нас по пересеченной местности, но на эту мысль разумения ему так и не хватило... Через каких-нибудь пять минут мы с ним поравнялись, и железная рука барона Гилроя безжалостно ухватила незадачливого спринтера за шиворот. Беглец был брошен к нашим ногам. Тележка, развернувшись на широком полотне дороги, покатила к возвышавшемуся на холме замку.
– Да это же Никон! – сказал Василий, оборачиваясь и с удивлением глядя на почти парализованного пленника.
Человека, которого Василий назвал Никоном, видимо, хорошо знал и Гилрой – и далеко не с самой лучшей стороны, поскольку, прежде чем задать вопрос, барон отвесил ему изрядную затрещину.
– Он через подземный ход выбрался! – прокричал нам сквозь рев мотора Калидис.– Мы весь замок обыскали!.. Вот повезло, так повезло!.. И ведь ушел бы хитрый гад, если б не земной маг и механическая тележка!.. Ну, Найк, ты у меня попляшешь! Я тебя отучу честных людей за нос водить!..
Найк (или Никон) не спешил отвечать на угрозы своих знакомых, испуганно зыркая по сторонам. Мне показалось, что он узнал Василия и не очень обрадовался неожиданной встрече.
– Он на Кукария работал,– пояснил мне Василий.– За нами следил, когда мы кино снимали. В моей банде был седьмым разбойником.
– Это который Кукарий? – насторожился Гилрой.
– Командор ордена Золотого Скорпиона,– пояснил осведомленный Василий.– Мы их здорово пощипали на Земле – принц Нимерийский не даст соврать.
Я этого Никона-Найка не помнил. Голова у меня тогда другим была занята, но не верить Василию оснований не имелось. К тому же я несколько раз смотрел фильм, снятый Ником на Аргамасадоре, и там, среди прочих, действительно мелькала физиономия, очень похожая на физию пленника.
Наше возвращение в замок встретили воплями восторга – словно мы совершили невесть какой подвиг. В любом случае наше путешествие следовало считать успешным – ибо был схвачен предатель, едва не погубивший барона Гилроя и его отважных дружинников. По словам Калидиса, который никак не мог успокоиться и все время пинал под зад коварного врага, именно Найк снял магическую защиту вокруг замка и тем самым открыл путь врагам в самое сердце планеты Эборак.
– Я тебя на куски порву, ублюдок! – шипел змеей Калидис в самое ухо обмиравшего от страха предателя.
Как вскоре выяснилось, у досточтимого Калидиса имелись очень веские причины для гнева, поскольку именно он привел в замок Элубей несчастного, голодного оборванца, назвавшегося его однопланетником, скрывающимся от мести черных магов. Не то чтобы у Калидиса душа была нараспашку, но не может же дейриец оставить дейрийца в беде... Тем более, Найк показал себя расторопным малым, не чуждым как меча, так и боевой магии. Такие люди на планете Эборак и в замке Элубей всегда в цене... На месте Гилроя я бы лично не стал посвящать малознакомого человека в секреты оборонной магии Элубея, но Найк предложил более совершенную систему защиты, и барон против соблазна не устоял. Кто знал, что пригретая на груди благородных людей змея ужалит своих благодетелей в самый ответственный момент?!
Я не сомневался в том, что нападение на замок Элубей – тщательно спланированная акция по захвату плацдарма для широкомасштабной операции против планеты Эборак. Такого же мнения придерживался и барон Гилрой, который конечно же был наслышан о командоре ордена Золотого Скорпиона Кукарии, но почему-то не ждал подвоха с его стороны.
– Я с Кукарием давно знаком... – буркнул Гилрой в ответ на мой недоуменный вопрос.– Еще с тех времен, когда он не был командором... Из одной чашки суп хлебали... Не мог он на меня хвост поднять, благородный Вик!.. К тому же, насколько мне известно, у ордена сейчас большие проблемы. Император гельфов разрушил практически все их храмы в своей империи, вернул под свою руку планету Арбидон, изгнал их с Дейры и теснит по всем направлениям.