— КВАРТИРА
Кухня была крохотной, невероятно чистой и рационально обставленной. Мария раскрыла откидной столик и два складных стула, а Анастасия сразу поставила чайник и занялась разгрузкой сумок. ПэПэ пошел было осматривать квартиру, но остановился, достал блокнотик с прикрепленной к нему ручкой и стал рисовать какие-то схемки. Тут один из экспертов протянул ему пластиковый пакетик со связкой ключей.
— Мы проверили — ключи от этой квартиры, нашли под тумбочкой в прихожей, — пояснил он.
Корнецкий заглянул в кухню:
— Простите, сколько у вас комплектов ключей от квартиры? — спросил он.
— Было три, но пару месяцев назад Вера потеряла в школе свой комплект, мы как раз сегодня заказали ей новый. — ответила Анастасия.
— А можно увидеть ваши?
Мария достала из своей сумки ключницу.
— А вторая связка осталась в двери.
— Чья же тогда эта? — спросил Корнецкий, показывая пакетик. — Может быть, Вера не потеряла ключи в школе, а они просто завалились за тумбочку?
— Молодой человек, что Вы себе позволяете? Вы осмелились предположить, что в этой квартире два месяца не убирали и не мыли полы? — Возмущенная дама поднялась со стула, и ПэПэ даже на мгновенье растерялся.
— Ох, квартира сейчас в таком состоянии, что можно сделать любые предположения, — пришла ему на помощь Анастасия.
— Павел Петрович, мы с отпечатками пальцев закончили, да и медэксперт осмотр произвел, можно обыскать квартиру и увозить труп, — заглянул в кухню дактилоскопист.
Корнецкий вошел в Верину комнату, маленькую, сразу налево по коридору. Там был относительный порядок, типичный для девочки-школьницы — полка с книгами над письменным столом, кровать и открытый шкаф для одежды. Но все же чувствовалось, что здесь кто-то что-то искал, хотя и без особого усердия — вывалил на пол содержание пары ящиков, разворошил кровать да разбросал учебники на столе. Зато в комнате бабушки, напротив комнаты ее правнучки, как будто циклон прошел. В комнате были только кровать, комод и стеллажи до потолка. Особенно досталось книгам, альбомам, шкатулкам, вазам, кувшинчикам, в изобилии заполнявших стеллажи, все ящики комода были выдвинуты и их содержимое вывалено на пол. ПэПэ попросил фотографа все тщательно сфотографировать и пометить на схеме комнаты, а сам перешел в гостиную, напротив комнаты Веры.
Это был явно центр семьи — комната с диваном, парой кресел, телевизором и складными же столом и стульями.
За свою пока небогатую практику Корнецкий еще не привык к трупам, поэтому при виде распростертого на полу человека он охнул и нервно сглотнул. Лицо мужчины было превращено в кровавое месиво, а в комнате царил такой же разгром, как и у Ольги Александровны.
— Удар тупым предметом по голове, как сами видите, смерть наступила, скорее всего, в субботу, точнее скажу после вскрытия. Но есть странный момент — у убитого разъедены кислотой подушечки всех пальцев аж до кости. Надеюсь, это сделано после его смерти, а то ведь боль жуткая, — медэксперт поднялся с колен.
— ЧЕЛОВЕК С ПРОСЕДЬЮ
— Мне очень не хотелось бы вас просить, но это необходимо, — Павел Петрович вошел на кухню. — Взгляните, пожалуйста, на покойного, может быть, вы его узнаете. Мария Александровна, как Вы себя чувствуете?
— Уж чего-чего, а покойников я не боюсь, повидала во время войны, — Мария Александровна решительно заглянула в гостиную. — Нет, никого мне не напоминает. Да и как его узнать? Лица-то практически нет!
— По фигуре, по одежде, прическе, может быть… — ПэПэ пожал плечами.
Анастасия подошла к комнате неохотно, глубоко вздохнула и лишь потом посмотрела на распростертого мужчину плотного телосложения, явно не очень молодого (в волосах была вполне заметная проседь), в красно-белом спортивном костюме и кедах.
— Это Виталий Сергеевич, учитель физкультуры в Настиной школе, — она нервно потерла руки. Потом вернулась на кухню.
— ЖИВОЙ ТРУП
Внезапно в квартиру влетела юная школьница, бросила в коридоре портфель и с порога закричала:
— Мама! Бабушка! Я сейчас такое видела! Там я лежу! — только сейчас девочка заметила странную обстановку в доме и закончила уже растерянно: — С Виталием Сергеевичем…
— Не неси вздор! Виталий Сергеевич лежит у нас в гостиной. Мертвый. — Анастасия говорила как будто с усилием.
Вера плюхнулась на табуретку и зажмурившись запричитала:
— Ой, боюсь, боюсь, боюсь…