Жанна хватает мое предплечье и деловито целится иглой в вену. Я перехватил шприц прежде, чем девушка успела вогнать под кожу иглу. Жанна испуганно вскрикнула и отшатнулась. Пластмассовая трубка шприца зашипела в моих пальцах: возможно от злости я слишком сильно сдавил его. Что же за дрянь «моя девушка» хотела влить в меня?
Я вскакиваю с кровати, бросаю остатки раздавленного шприца в сторону. Жанна визжит и бросается к двери. Я перехватываю девушку, разворачиваю ее лицом к себе и прижимаю за локти к стене:
- Ты хотела убить меня? - рычу я сквозь зубы. - Почему?
Девушка смотрит на меня совершенно круглыми, абсолютно черными глазами. Вздрогнув, я припомнил, что вчера глаза Жанны были голубыми. Присматриваюсь и понимаю, что зрачок расширился настолько, что почти закрыл собой радужку. Изящные ноздри Жанны раздуваются, а рот открыт в немом крике. Она смотрит на меня, но не видит. И в то же время я ощущаю чей-то пристальный взгляд, словно некто смотрит на меня через эти черные омуты.
- Кто послал тебя? - голос мой дрожит. Я тряхнул плечи девушки и прикрикнул: - Отвечай!
Я вижу, что белки ее глаз наливаются кровью. Тело девушки затряслось. На миг зрачки приняли обычный размер. Мутный взгляд скользит по палате. Удивление, смешанное со страхом, отразилось на смазливой мордашке. Потом она вздрогнула, личико побелело, и тело медленно сползло по стене на пол. Взгляд остекленел. Я облизал сухие губы, присел на корточки и коснулся ее шеи. Зря я пытаюсь нащупать пульс. Жанна мертва.
Грудь сдавило тяжкое предчувствие опасности. Я запоздало вспомнил о моем охраннике. Странно, ни звуки, ни крики, не привлекли его внимания. Или он тоже замешан в покушении на мою жизнь? Я не знал, кто подослал Жанну. И чем ее накачали, чтобы довести до такого состояния. В любом случае, здесь оставаться опасно. Нужно уходить. Но в таком виде я далеко не уйду. Халатик медсестры на Жанне был мне явно мал. Я торопливо осматриваюсь в поисках чего-нибудь подходящего. Простыня! Завернусь пока в нее, потом, может, найду что получше.
Подхожу к постели и замираю с протянутой рукой. Взгляд мой упал на поблескивающие разводы на белой простыне. Поручней, удерживающих меня, не было и в помине. А на том месте, где они были, ткань была покрыта кляксами расплавленного металла. Сердце замирает, я перевожу взгляд на свои запястья. Но кожа там здоровая и чистая. Может, Жанна воспользовалась каким-нибудь средством? Но зачем было меня освобождать, а затем убивать? На душе стало противно: а может, она вовсе не собиралась меня убивать? Оборачиваюсь в поисках ампулы, из которой она набирала лекарство в шприц, но нигде нет ничего похожего. В коридоре слышу шум, истошный крик и множество гулких шагов.
Я метнул взгляд на неподвижное тело девушки, потом на окно. Судя по кронам деревьев, наверное, третий этаж, так что прыгать высоковато. Ощущение опасности нарастает. Торопливо хватаю простынь, обматываюсь ею наподобие тоги и выскакиваю за дверь. Маленький коридорчик, который ведет от большого к моей двери, пуст... если не считать скрючившегося на полу человека. Склоняюсь и пытливо рассматриваю стеклянные глаза Ромы: зрачки его сильно расширены. Так же, как у Жанны. Парень безусловно мертв. Что ж, это объясняет то, что его не привлек шум.
Я осторожно заглянул за угол. Широкий коридор тоже почти пуст. Только на каталке лежит человек с закрытыми глазами. Видимо, кто-то вез больного к лифту, но заметил труп охранника и побежал за помощью. Слева звякнуло. От неожиданности я подскочил на месте, умудрившись повернуться в воздухе к источнику звука. Но это оказался обычный лифт. Двери медленно, со скрипом разъезжаются в стороны. Из маленькой кабинки на меня испуганно смотрит очень бледный парень. Светлые волосы взъерошены, странная одежда держится на честном слове. Через секунду я сообразил, что смотрю в зеркало. Зачем его повесили в больничном лифте - непонятно.
Воспользовавшись оказией, я скользнул в кабину и с силой вдавил самую нижнюю кнопку. Двери с шуршанием съезжаются, отрезая меня от множащихся в коридоре шагов. Долгие секунды вынужденного ожидания в покачивающейся кабине я не сводил глаз со своего отражения. Карие глаза полны замешательства: так вот как я выгляжу! Тело, наполненное адреналином, требует движения, руки трясутся, ноги почти подкашиваются.