— Откровенно говоря, я не знаю, есть ли у него отчим, — я сам только что придумал этот убедительный образ. Но думаю, что если отчима и нет, Файтви по нему не заплачет.
— Когда-нибудь ты дошутишься, Мак Фиах, — с запозданием спохватилась Гвен. — Однажды тебя вздёрнут за твои шуточки на первом же дереве.
Полководец Круитне
Крошечное королевство потихоньку вырождающегося народа пиктов было в странном оживлении. Вокруг сновали пикты и недобро посматривали на Рори, узнав в нём ирландца.
— Ни во что не ввязывайся, — торопливо шепнул ему Файтви.
— Ну, в драку-то можно? — протянул Рори, хищно поглядывая по сторонам.
— Особенно в драку, — отрезал Файтви.
Он довольно бодро, весело посвистывая, завёл всех в гробницы пиктских королей, и там радость его постепенно угасла. Розовые скалы с выбитыми в них гробницами, разбросанными, как ласточкины гнёзда, и так-то не располагали к бурному веселью, а тут ещё он сообразил, что не знает, куда дальше идти.
— Пришли, — сказал Файтви, озираясь. — Дальше я умываю руки. В песне энков на этом месте такое накручено, что легче удавиться. «За могилой сына того, кто правил перед тем, кто правит теперь»…
— А что там, за этой могилой? — спросил Нэнквисс.
— Нужный нам проход в скале, ведущий в северные туннели, — откликнулся Файтви, тихо, но яростно дёргая себя за прядь волос, намотанную на палец.
— Ты погоди рвать на себе волосы, — сказал Нэнквисс. — Как у них передаётся власть? Не от брата к брату?
— От отца к сыну, — убитым голосом отозвался Файтви. — Я уже думал. Безнадёжно.
— Погоди… Значит, «могила сына того, кто правил перед тем, кто правит теперь…» Да, это фуфло какое-то, — согласился Нэнквисс. — Получается, мы должны искать могилу ныне живущего короля!
— Может, пристукнуть этого короля? — предложил Рори. — Вот и могила будет.
— Тебе бы только кого-нибудь пристукнуть, — вздохнул Файтви.
— А ты хорошо понял-то? — подал голос Нэнквисс. — Может, надо не могилу искать, а чего другое?
— Сказано: могила. Хотя, если подумать… энки-то сами не умирают. Они перевоплощаются. Поэтому сути явления взять в толк они не могут. Путают со сном. С обмороком. С тяжёлым опьянением. Тогда что они могли бы назвать могилой?
— Кровать, — бездумно предположил Рори.
— Как ты это себе представляешь? Что выход в горные туннели находится прямо за кроватью у пиктского короля? И весь поток переселенцев и странников валит, не стесняясь, через королевскую спальню?
— Спросить надо у местных, — подкинул мысль Нэнквисс.
— «Хотелось бы мне увидеть могилу ныне правящего короля», — холодно прикинул Файтви. — Да тебя на части разорвут. Вот прямо на месте и растерзают.
— Про выход в туннели надо спрашивать, а не про короля! — завопил Рори. — Что ты нам голову морочишь!
— Пустое это дело, — вздохнул Файтви. — Попробуй сам, если хочешь.
Нэнквисс и Рори, не поверив ему ни на грош, пустились по улочкам расспрашивать прохожих. Но Файтви знал, что говорил. Через час расспросов про выход в северные туннели они уже валились с ног от усталости и наизусть знали фразу «пикты умрут с проклятьем на устах и с этой тайной в сердце». На втором часу беготни Рори сказал, что он, пожалуй, пойдёт промочить горло.
Файтви остался с Нэнквиссом и все полчаса заливал ему про то, какие необыкновенно устойчивые у пиктов обычаи. Нэнквисс слушал очень внимательно и дал себе слово ни за что не попасть впросак с этими обычаями, а повторять всё в точности за местными. Поэтому, когда из ближайшего проулка на него вылетел какой-то пикт и, ни слова не говоря, с размаху врезал ему по лицу, то Нэнквисс, дабы не показаться невеждой и деревенщиной, исправно съездил его в ответ по морде с неменьшей силой, подумав про себя: «Какой-то обычай». Пока пикт приходил в себя, из-за угла появился Рори с заманчивым предложением для Файтви.
— Там сложный какой-то случай, — сказал он, кивнув на дверь кабака, откуда только что вышел. — Сильное кровотечение, кровь никак не останавливается. Может, тебе интересно будет взглянуть?
— Ты, что ли, устроил это кровотечение? — спросил Файтви с нехорошим предчувствием.
— Ну, я, — хмыкнул Рори. — А что?
Файтви хотел было объяснить, что, но дальше случилось совсем уж непредвиденное. Пикты, выбежавшие из кабака вслед за Рори, увидев Файтви, осеклись и замедлили шаг. Они мгновенно сделали вид, что ни за кем не гнались, и поспешно отряхнули от пыли свои накидки. Подойдя к ошарашенному Файтви, они за два шага сделали какое-то военное приветствие и один из них, набравшись храбрости, сказал:
— Мы рады, что ты вернулся, о Круитне.
— Какой ещё Круитне? — спросил озадаченный Файтви.
— Наш великий полководец Круитне, которого мы считали пропавшим без вести после последних боёв, — спокойно сказали пикты. — Мы верили, что ты не погиб и вновь поведёшь нас на битву с Ирландией.
— Стоп, стоп, стоп, — сказал Файтви, одной рукой удерживая Рори, который при этих словах рванулся было вперёд, а другой отмахиваясь от назойливых пиктов. — Я бы рад, ребята, повести вас на битву с Ирландией, но я совершенно не Круитне и ничего не знаю о нём.
— Ты — это Круитне, — торжественно сказали пикты, — и любой пикт подтвердит это, и любой пикт принесёт тебе присягу на верность.
— Что, так похож? — обеспокоился Файтви. — Вот скверное дело. Постойте, — ухватился он за последнюю соломинку, — а какими чертами обладал этот ваш Круитне?
— Круитне, — забубнили пикты, — всегда обладал и обладает чертами величайшего полководца: он абсолютно беспощаден, всему предпочитает короткий меч, ездит верхом без седла, со ста шагов попадает дротиком в сливовую косточку, может исцелять наложением рук…
— Хватит, хватит, — радостно сказал Файтви. — Так вот, слушайте внимательно, — пикты придвинулись поближе для конспирации. — Я не знаю, каким концом вперёд бросают дротик, два раза в жизни ездил на кусачем пони и больше не хочу, и я НЕ исцеляю наложением рук, и это я готов доказать всегда и везде столько раз, сколько это потребуется. Я не способен исцелить наложением рук даже самый обычный фурункул, не говоря уже о чём-то более серьёзном. Достаточно?
— О Круитне, — сказали тут пикты. — Ты уже выиграл семьдесят семь сражений, так не отказывайся же от борьбы.
Файтви с ужасом представил себе, как возвращение Круитне обмывается во всех тавернах и пикты стаскивают изо всех углов и оттирают какое-то ржавое оружие.
— Я вспомнил, — подскочил Рори. — Точно, у них действительно есть такой Круитне, он обычно возглавляет всякие мелкие вылазки из Горы, а сейчас куда-то делся. Ну, и поскольку им неохота признать, что их национальный герой увязался за какой-нибудь юбкой в Ирландии, то они и развезли всю эту легенду, что он якобы чуть ли уже не погиб.
— Послушайте, — сказал Файтви. — Откуда на Круитне может быть одежда валлийца?
— Конспирация — первое дело, — сказали пикты.
Файтви утёр рукавом пот со лба. Ему до слёз было жалко маленький и затравленный народ пиктов, он готов был на самое ужасное враньё, лишь бы не лишать их надежды, но повести их на Ирландию он был как-то не готов. Изо всех щелей выбирались потрёпанные пикты с паутиной в волосах, и уже десятка два их стояло вокруг и смотрело на него с обожанием. Дело было плохо. Пикты уже тащили какой-то грязный лоскут, который и развернули у ног Файтви.
— Это что? — сквозь зубы поинтересовался валлиец. — Моё боевое знамя?
— Это план захвата Тары, — шёпотом отвечали пикты.
План захвата Тары стал последней каплей. Файтви так и сел на землю.