Несмотря на немалые габариты, в два прыжка Кузьма оказался рядом. А я снял шлем с мокрой головы, чувствуя как раздвигает губы улыбка, а радость заливает душу.
Оглядел меня с ног до головы, недоверчиво сузив глаза, но потом ухмыльнулся. Согнулся, громко шлепнув себя ладонями по коленям.
- Громов! Живой! Ну, братуха!
Мы обнялись, постучали друг друга по спинам.
- Кузьма, давай быстрей всей вытаскивай. И загружаемся. Времени мало.
- Слушай, командир, а мы тут не поместимся, - покачал головой, проскользнув взглядом по круто уходящему вверх фюзеляжу космолёта.
- Там второй стоит, за ним, - я обернулся, махнув рукой в сторону. - Быстрее, Кузьма. Быстрее! Жду вас всех здесь.
Я уже решил забраться в кабину, как из пробитого проёма вылетело красное пятно, стремительно бросилось на меня, напугав до чёртиков. Запрыгнуло, сжав бёдрами мои.
Прямо перед носом я обнаружил физиономию Микаэллы. Обвив за шею, стала беспорядочно и неумело целовать меня, касаясь мягкими губами, от чего словно окунуло в кипяток, терморегуляция костюма дала сбой и струйка пробежала по спине.
- Я знала, что ты живой! Говорила, Кузьма!
Запрокинув назад головку, оглушила беззаботным смехом ребёнка.
Я осторожно высвободился из её цепких объятий, спустил вниз, так что шапка стриженных волос, смахивающих на шкурку норки, оказалась где-то на уровне моей груди. Но Мика тут же обхватила меня так сильно, что сердце ёкнуло, неприятно напомнив о том, как эти же кажущиеся на первый взгляд хрупкими ручки, сломали мне шею.
- Ну-ну, Мика, не надо.
Но не обращая внимания на мои протесты, она прильнула к моему животу, как кошка, только что не мурлыкала. И внутри меня всё затрепетало, ослабели ноги, как если бы змея обвила меня за шею, положив плоскую голову с выпуклыми немигающими глазами на плечо. А я стоял бы, как дурак и, обливаясь холодным потом, думал: одно неловкое движение и эта тварь укусит, впустив смертельный яд.
Мне бы хотелось, чтобы Мика покинула Утилизатор и вернулась к дяде. Хотя это поставило бы под удар ребят, поскольку только присутствие среди них племянницы президента сдерживало спецназ от применения каких-то убойных мер. По крайней мере, именно это я видел в своих видениях.
Но с другой стороны я не мог просто так сказать девушке - иди-ка ты домой, к своему дяде Герберту. Она увяжется за нами и, значит, ей станет известно наше место нашей секретной базы в алтайских горах.
Подмывало спросить, а зачем вообще ей понадобилось спасать меня, после того, как она подставила меня под удар и я оказался на гильотине? Но кажется, я догадывался, что Микаэлла обладала таким взбалмошным, непредсказуемым характером, что искать разумное, логичное объяснение её действиям было совершенно бессмысленно.
Я мог льстить себя надеждой, что девчушка просто втюрилась в меня, как Эва, или ещё масса женщин, с которыми у меня возникали и прерывались отношения.
Но почему меня предала Мизэки, которая вроде бы любила, спасала, сделала мне уникальный бионический протез? И вдруг в самый последний момент вспомнила, что она - человек из иного мира и решила тут же на моих глазах вернуться к этому проходимцу Адаму, вместе с изобретением Артура Никитина. Почему?
Обычно женщины на такой вопрос, отвечали - потому. И всё. На этом спор заходил в тупик.
Из проёма в высокой бетонной стене потянулась вереница людей. Они тащили раненных. Женщины тянули за руку детей. Те на удивление вели себя тихо, сдержанно, не ныли и не капризничали, а их по-взрослому глубокие взгляды пугали. Что им пришлось пережить - уму непостижимо.
Из-за проёма вылез Жан-Поль со здоровенным ящиком в руках, выкрашенным серо-стальной краской - ракеты для «Ольхи». За ним ещё несколько дюжих парней тащили как здоровенные пулемёты Корд.
Кузьма умело распоряжался, чётко и громко отдавал команды.
- Мика, помоги Кузьме с раненными, я сейчас открою салон.
- Ну, я хочу с тобой, Олег, - капризно выпятила нижнюю пухлую губу, свела бровки домиком, став похожей на большого обиженного ребёнка.
- Хорошо. Поднимайся.
Спорить я не стал. Поставил ногу на последнюю ступеньку и быстро поднялся. И лишь только уселся в кресло пилота, щёлкнув рычажком открытия люка, как Мика мгновенно оказалась рядом, плюхнулась рядом в кресло второго пилота, и с горящими глазами стала жадно осматриваться.
- Крутая штука!
- Э-э, ручки свои шаловливые не суй, куда не просят, - оборвал я не в меру любопытную девчушку.
Она лукаво улыбнулась, откинулась на спинку кресла и стала покачиваться, как на качелях, а взгляд бездумно скользил по лобовому стеклу с выведенными менюшками. Потом стала оглядывать кабину, сунула нос ко мне, осмотрев рулевую колонку, педали, рычажки и тумблеры.