— Я сильно испугался, и весь дрожу.
— Слушай, братец, — мой собеседник стал серьёзным, хотя в уголке рта все равно сидела усмешка. — Наши дирижабли нельзя уничтожить никаким земным оружием. Которое хоть когда-нибудь было создано. Ты понял?
Краем глаза я заметил, что Мизэки расслабилась и на щеках заиграл румянец, она справилась с проблемой взломанной связи. И это успокоило меня.
— Ага, а слушай, паря, я вот что-то забыл твоё имя. Как тебя зовут?
— Меня? — мужик на экране ткнул в себя толстым кривым большим пальцем, на лице отразилось удивление. — Ты что? С луны свалился, Громов? Я — Раймонд Байкович, начальник спецотряда армии Моргунова. Мы с тобой раньше встречались.
— Да, наверно, но я подзабыл. Так вот, что я тебе скажу, Байкович. Не пойти ли тебе в задницу? Вместе с твоим предложениями. Бывай!
Я сделал знак Мизэки, и она легко убрала физиономию моего собеседника с экрана.
Ну, если уничтожить эту хрень нельзя земным оружием, значит, попробуем неземным. Я вызвал на экран всё вооружение космолёта и суперкомп услужливо выдал мне информацию, какое здесь есть самое эффективное оружие. Просматривалась зависимость — чем мощнее пушка, тем больше энергии на неё использовалось. Логично. На первой строчке по мощности мерцали цифры, аналогичные 99 процентов, но для использования пришлось бы три раза запускать реакцию термоядерного синтеза. А, значит, космолет становился бы в этот момент совершенно беззащитен. Поэтому поразмыслив, я выбрал пушечку с третьей строчки. Название мне ни о чем не говорило — какой-то бессмысленный набор цифр и символов — действительно на сегодняшний момент подобное оружие на Земле ещё изобретено не было. Я перебросил всю информацию Григорию и Мизэки и включил зарядку.
Подняв космолёт повыше, включил автопилот и положил руки на рычаг управления.
— Начинаю обратный отсчёт, — прозвучал механический голос.
Странно, для другого вооружения голос ничего не сообщал. Видимо, это реально было что-то необычное. И в солнечном сплетении начал начал пульсировать страх, расходясь волнами.
— Пуск!
Нас качнуло, подбросило, словно на ухабе и на панорамном экране я увидел, как рядом с ближайшим дирижаблем замерцал воздух, словно он исходил от нагретого асфальта. Округлый нос аэростата затуманился и вдруг весь корпус начал расползаться, рассыпаться в пыль, будто деревянный дом, сожранный термитами.
— Ни хрена себе! — вырвалось у Григория.
Он бросил на меня восхищенный взгляд, будто я сотворил чудо прямо на его глазах. Хотя моей заслуги тут не было ни цент. Но я поддержал своё реноме и хитро улыбнулся. Пусть думает, что я крутой.
И вот уже следующий дирижабль превратившись в пыль, усыпал воду белыми хлопьями, которая мгновенно разметала останки.
Расслаблено я откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову, и покачался, как в кресле-качалке у камина. Снисходительно наблюдая, как инопланетная машина с лёгкостью уничтожает наших врагов. Интересно, Байкович находился на одном из дирижаблей? Что он ощущал в тот самый последний миг, когда его тело распалось в мелкую пыль?
Ну, всё, теперь можно отправляться домой. И тут же не удержался, матерно выругался — на все лады заверещали сигналы оповещения.
«Неопознанный объект! Опасность третьего… второго…» — система сама не могла решить, что на самом деле нам грозит.
Это заставило меня приподняться в кресле, я смотрел на экран, качал головой, не веря своим глазам. Что это за чертовщина?! Никогда такого не видел. Нет, видел, в кино, в фантастических боевиках, но здесь?
Откуда-то сверху спустились летательные аппараты, смахивающие на блюдца с загнутыми краями и округлым возвышением в центре. И вопреки всем законам физики двигались они совершенно непредсказуемо, молниеносно перемещаясь в пространстве. Раскручиваясь с бешеной скоростью, выплёскивали на космолет ярко-оранжевые всплески огня.
Это пока не наносило больших повреждений — срабатывало силовое поле, отражая атаки, а дырки в обшивке система регенерации довольно быстро «штопала». Но энергия батарей падала с бешеной скоростью. И что особенно заставило напрячься — термоядерной реакции нужен был запас водорода, а он стремительно уменьшался.