— Все в порядке, полковник. Царапина, — махнул правой, здоровой рукой.
— Ладно, пошли.
Под ногами хрустели ошмётки разнесённых в дребезги пулемётов. Я машинально поднял продолговатый, выкрашенный белой эмалью, кусок. Остаток надписи горделиво гласил: «…ственность Пьерпонта Моргунова». Значит, реально мы на базе, построенной по заказу председателя Совета Десяти. Странно, почему я ничего не знал об этом раньше? И кольнула досада — если бы нас пустили сюда легально, не пришлось бы уничтожать защитный периметр. Он бы здорово нам пригодился потом.
В монолитной стене обнаружились дверь. Сделав знак своей команде, я перехватил лазерную винтовку и прошёл внутрь. Неверный свет фонаря прогнал часть тьмы, обнажив металлическую поверхность стеллажа, где угадывались неровные очертания деревянных ящиков. Осторожно снял один из них, сбил замок. Патроны в коробках. Много патронов. А рядом на полках завёрнутые в промасленную бумагу автоматы, пулемёты, дробовики. Витал в воздухе запах машинного масла, оружейной смазки и металла.
Григорий с горящими глазами бродил между рядами стеллажей, цокал языком, одобрительно крякал, брал в руки то автомат, то дробовик, любовно погладив, аккуратно клал на место. Чтобы подойти к другой полке и с нежностью вглядеться в очередную машину для убийств.
А вот дальше нас ждал сюрприз. Вместо ящиков с патронами, автоматами, винтовками или гранатами там почти до самого потолка шли ровные ряды монолитных кубов, отливающие блеском антрацита, гладкие и плотные на ощупь. Что это могло быть? Никогда не видел ничего подобного. Я взял один из них, поддержал в руках, потряс, пытаясь понять, что это такое.
— Мизэки, можешь определить, что там внутри? Химических состав?
Девушка вытащила сканер, вызвала панель управления и углубилась в проход между рядами. Эва с какой-то опаской остановилась на пороге, смотрела с напряжением, хмурила лоб, прикусив нижнюю губу. Казалось, у неё возникла какая-то догадка, но она боится высказать её. Но вовсе не потому, что её поднимут на смех, а по другой причине. Она нервничала, и её эмоции начали передаваться мне.
— Эва, что это может быть?
Она вскинула на меня глаза, и коротко сглотнула ком в горле, покачала головой.
— Я… не знаю. Не думаю, что знаю. Хотя…
— Это явно органические останки, — подала голос Мизэки.
— Да, мусор сжигали, — махнул рукой Григорий. — Не успели вывезти.
— Нет, это не мусор, — возразила Мизэки. — Это биологические останки.
Эва гортанно, но тихо вскрикнула. Сложив ладони вместе, прижала к губам, словно пыталась запереть слова, готовые вырваться из груди. Качнулась из стороны в стороны.
— Ты хочешь сказать, — медленно произнёс я, сам боясь тех слов, что пришли на ум. — Это останки людей? Да?
Мизэки ничего не ответила, лишь кивнула. А я прислонился к стене, ощущая как по затылку, всей голове расплывается могильный, ледяной холод. Прикинул — здесь могло быть около трёх сотен кубов. Триста человек? Волосы противно шевельнулись на затылке. Какому извращённому уму пришло в голову сотворить подобное?
Григорий, опустил дробовик, приклад которого только что с интересом осматривал и, хлопая ресницами, уставился на меня.
— Ладно. Надо двигаться дальше, — скомандовал я, направился к двери.
Выбравшись в коридор, мы направились вдоль его глухих серых стен, испещрённых тёмными потёками грязной воды. Дошли до ворот. И хотя они были закрыты, помощь Мизэки не понадобилась — вместе с Гришкой мы легко сняли металлическую балку со штырей.
Медленно с ритмичным скрежетом отошли створки. Космолёт. Белоснежный, прекрасный, будто лебедь, прилетевший совсем из иного мира.
— Это космоджет Моргунова! — воскликнула Эва.
— Ну да, похоже, — я подошёл ближе, словно боясь разбудить кого-то, медленно и аккуратно поднялся по трапу, вошёл в салон.
— Да, именно здесь Артур летел куда-то! — Эва поднялась вместе со мной и прошла по проходу, провела рукой по пушистой обшивке кресла.
— Почему ты так решила?
— Он успел мне прислать сообщение. Описал космоджет изнутри.
Значит, я не ошибся и мы действительно в том самом месте, куда Моргунов приказал переправить Артура. Но это не обрадовало меня — осознавал, что, скорее всего, Никитина живым я не найду. Но бросить всё, развернуться и улететь обратно на базу в Мак-Мердо, мешало вечное моё упрямство. Чем больше трудностей возникало на пути, тем сильнее мне хотелось их преодолеть. Во что бы то ни стало дойти до конца, чего бы мне это не стоило!