Голограмма зашипела, замерцала и распалась на множество мелких огоньков.
Благополучно миновав коридор, мы оказались около лифта перемещений — за дугообразной аркой отсвечивала синевой массивная металлическая дверь. Тенингену пришлось пригнуть голову, чтобы войти, а я легко проскользнула вслед за ним. Плита упала, как нож гильотины. Глухое гудение. И буквально через пару секунд мы уже находились внутри лабораторного комплекса.
Свет вспыхнул, изгнав тьму из всех углов. Пустынное помещение, наполненное мертвенной прохладой, выглядело заброшенным. Но радостно приветствуя нас, один за другим с лёгким гудением вспыхнули голографические экраны на стенах. В центре раскрутился шар общего интерфейса.
Я вызвала характеристики Громова, вгляделась с тайной надеждой, может быть произошло чудо. Нет, всё осталось прежним — степень разложения — ноль процентов, но все остальные функции замерли в нижней части шкалы.
Тенинген потопал тут же к большому до потолка шкафа. Вытащил тесак с зубастыми зазубринами на лезвии и подозрительными бурыми пятнами.
— Слушай, а может, я ему… это отрублю?
Со свистом рассекая воздух, помахал тесаком. Я ничего не ответила, только взглянула на Тенингена так, что он лишь криво ухмыльнулся и бросил с грохотом грозное оружие обратно на полку. Достал электропилу. Громкое жужжанье ударило по нервам.
— Давай, доставай этот мешок с костями, — любуясь вращающимся лезвием, нетерпеливо потребовал Тенинген.
В центре под интерфейсом начала плавно подниматься платформа. Под прозрачным колпаком в густом мерцающем тумане просматривались очертания тела. Иссине-бледная кожа, плотно закрытые глаза.
Я отошла к дальней стене, перевела управление туда. Смотреть на мерзкое действо совершенно не хотелось. Вздохнув, набрала команду. Послышалось тихое шипение, колпак открылся.
Послышалась возня, шум, мерзкое жужжанье электропилы захлебнулось. Пила вновь взревела, зачавкала, зарычала, как лев, терзающий добычу. Что-то с грохотом тяжело шлёпнулось, будто уронили шкаф. И все перекрыл вопль Тенингена:
— Ах ты, сука!
Я обернулась и замерла, не веря своим глазам. Тенинген, тяжело пыхтя, сидел на полу, прижимая руку к животу. Из-под пальцев проступала, пузырясь, кровь, капала на пол. А над ним с электропилой стоял Олег собственной персоной. Подступил ближе и с размаху полоснул Тенингена по шее. Тот едва успел отклониться, лезвие прошлось ниже аорты, но задело плечо, из артерии хлынула кровь. Он булькнул, изо рта вытекла кровавая слизь и медленно, как-то даже неохотно Тенинген повалился на бок.
Олег мгновенно обернулся на мой крик. Я похолодела. Выглядел он страшно. Голый, взъерошенный, весь забрызган кровью, в правой руке — окровавленная пила с ошмётками мяса. Из обрубленной по локоть левой руки, на пол шлёпались крупные капли. Белое лицо, рыжая клочковатая щетина и совершенно безумный блеск глаз. Дикий зверь.
Но, увидев меня, он отбросил электропилу. Устало опустился, прижался спиной и затылком к постаменту. В мгновение ока я оказалась рядом, мельком взглянув на распластавшегося на полу Тенингена. Вызвала интерфейс. С потолка спустились роботизированные руки, захватили грузное, обвисшее тело и водрузили на платформу, где только что лежал Громов.
— Ты, б… чего делаешь?! — послышалось невнятное бормотание Тенингена. — Отпусти меня, сволочь!
«Руки» мягко уложили его, закрепили ремнями ноги и руки. Заткнули рот маской. Тенинген ворочался, ворочался, пару раз дёрнулся и затих, поморгал пару раз, и захрапел.
А я занялась Олегом, лазерным медпистолетом заживила культю на левой руке. Он бросил взгляд, болезненно сморщился:
— Зачем руку отрезали?
— Мы так шантажировали Никитина, чтобы он выдал свою разработку.
— И он не выдал?
— Он всё отдал. Но…
— Но там оказалось не то, что нужно. Понятно.
Я помогла ему встать. Вызвала кресло из мягкого пластика, усадила. Кожа у него порозовела, бугры мышц налились силой, лицо приобрело почти нормальный цвет, как бывает у людей, кто только проснулся. Помятое, но вполне живое. Лишь глаза оставались немного безумными, да губы покрыты белыми струпьями.
— Ты не хочешь одеться, Олег? — поинтересовалась я с мягкой улыбкой.