— Эй, чего у вас там? Похоже что-то живое? Мясная фабрика? — пошутил я, пытаясь хоть как-то вывести Мизэки из ступора
— Нет, — сухо ответила она. — Раньше здесь была лаборатория, которая вырабатывала топливо из водорода. Мы улавливали его из космоса. Перерабатывали и сжижали. Но потом нашли другое топливо для двигателей. Более эффективное. А эту часть забросили. И тут поселилась какая живность, с которой мы бороться не стали.
— Да, Мизэки, нерационально вы используете свой звездолёт. Какого же он у вас реально размера? Если со стороны посмотреть? А?
— Большой. Но Олег, мы не пройдём здесь! Надо искать другой путь.
— По моим прикидкам прямо за воротами этого зала находится коридор, который ведёт к шлюзам. Это самый короткий путь.
— Он опасный, Олег! Очень опасный.
— Мизэки, если ты мне покажешь место на твоём звездолёте, где не опасно, я на тебе женюсь, — я притянул её к себе. — А вообще, если мы выберемся из этого ада живыми, я точно на тебе женюсь. Хочешь?
Она лишь тяжело вздохнула, даже не отшутилась, не стала кокетничать, не сказала, что замужем или что-то в этом роде.
Я вытащил из руки парочку бомбочек и швырнул вниз. Хлопок, ещё один. И серо-зелёная масса расползлась, стала прозрачным студнем, обнажив блестящий сплав. Я спрыгнул вниз. Шлёп! Чуть не поскользнулся. Но приземлился удачно, мостик не оборвался подо мной, даже не шатнулся. Это уже радовало.
— Ловлю, принцесса, — задрав голову, крикнул я девушке, чьё обеспокоенное лицо виднелось в проёме люка.
Мизэки осторожно спустила ноги, повисла на руках. Покачавшись так пару минут, разжала пальцы и очутилась прямо в моих объятьях. Я сразу ощутил, как она дрожит всем телом, а кожа у неё, как лёд. Прижал к себе и легко поцеловал в губы, покачал как ребёнка. Она высвободилась, как мне показалось с неохотой. Ну или мне так хотелось думать.
И я осмотрелся, наконец. Мостки, которые пересекали весь зал, по большей части обрушились от времени, или из-за того, что не выдержали тяжести этого странного живого месива. Интересно, а чем оно питается здесь? Может быть, всё это одна большая ловушка? И кто в неё попадались, эта хрень сжирала. Попасть на обед непонятно кому совершенно не хотелось.
— Ладно, пошли, — сказал, или скорее приказал я.
В тяжёлой ситуации нужно, чтобы кто-то мог не просить, не предлагать, а приказывать. Человек — существо стайное, поэтому инстинктивно идёт за лидером.
Я снял с плеча дезинтегратор и как пылесосом разложил всю эту живность на атомы. И мы побежали по освобождённому пути. Я обернулся и холодок пробежал по спине. Эта странная живность постепенно восстанавливала своё разрушенное тело, пульсировало и надвигалось на нас. Радовало ли то, что происходило это медленно. Мы вполне могли добежать до стены и перебраться к воротам.
— А-а-а-!
Мизэки поскользнулась, не удержала равновесия и перевалившись за хлипкие полуразрушенные перила, упала вниз. Я даже не успел схватить её за руку. Где-то далеко внизу раздался громкий всплеск, утробное чавканье и дикий визг огласил стены. Ну вот, на тебе, только жениться хотел. Зараза! Я сбросил оружие, вытащил из сумки налобный фонарик. Прикрепил и спрыгнул вниз.
Сколько летел, сказать трудно, но приземлился удачно — что-то мягкое, склизкое смягчило удар. Яркий свет фонаря ударил прямо в жуткую картину, от которой по коже продрал мороз. Тело девушки обвило толстое бревно. Оно вырастало прямо из пола. В прыжке я оказался рядом и тут только осознал, что не захватил никакого оружия с собой. Ни электропилы, ни плазменного резака. Болван! Балбес! Идиот! Отругав себя матерными словами, я лихорадочно огляделся, пытаясь найти какое-то оружие рядом. Ничего! Только сплошное пульсирующие болото. По нему шли волны. Они всей своей массой громоздилось, налезали на Мизэки, хоронили её