Разряд чудовищной непостижимой силы прожёг насквозь. Словно воткнули раскалённый кол в голову, а мозги поджарились. Между ног промокло сразу. Сдержать позыв я был не в состоянии. Горячие струйки потекли из глаз, по щекам, по лицу. И я провалился во тьму.
И вновь попал в то самое странное здание, состоящее лишь из лабиринта коридоров и лестниц, широких и узких. И фотографий звёздных скоплений на стенах. Но теперь у меня страшно болела голова, просто раскалывалась. Но не так, когда я мучился с похмелья, а так, что вместо серого вещества мне залили раскалённую лаву. И каждое движение выбивало слезы из глаз, так что всё начало расплываться, как в телескопе, когда сбился фокус. А в иллюминаторах вспыхивали все новые и новые звезды. Взрывались, оставляя после себя разноцветные туманности. Переливались всеми цветами спектра, но так ярко, что глаза будто разрывались изнутри этим светом.
Стиснув зубы от боли, я вновь начал свой путь. Дверь. Наконец-то, дверь. Массивная, из двух створок, резное светлое дерево, латунная изящная ручка, отполированная ладонями тысяч студентов. Толкнул. Ворвался шум аудитории. Много-много рядов кресел, спускающихся амфитеатром к сцене. Там, внизу, у доски, заметил Артура. Он выглядел моложе, но я узнал его и меня это совсем не удивило.
-- Шон! Шон! -- услышал я шёпот, от которого вскипела кровь и обдало жаром. -- Ты опять опоздал!
Знакомый голос. Я обвёл глазами ряды и вдруг обнаружил свою старую подружку Ханну.
-- Иди ко мне, милый, -- голос Ханны прозвучал рыком ласковой львицы.
Я протиснулся через ряды кресел, уселся рядом с ней. Обволокло её очарованием и ароматом парфюма, дьявольски прекрасным, туманящих мозги и это ослабило боль. Она наклонилась ко мне, прижалась, её груди заполнили блузку приятной тяжестью, а крупные розовые соски проступили сквозь тонкую ткань. Она никогда не носила белья. И трусиков на ней наверняка тоже не было.
-- Одной из главных задач астрофизики является изучение сверхновых, -- оттуда, со сцены доносился голос Нортона. -- Но важно не просто собирать данные обо всех вспышках этих интересных звёзд, но и приводить их в единую систему. Когда я только начал свою работу в версии Каталога сверхновых были данные о почти десяти тысячах внегалактических сверхновых. Эти данные собирались с конца девятнадцатого века. Вы можете посмотреть на схеме, что каталог был составлен в порядке возрастания порядковых номеров, которые присваивались Центральным Бюро Астрономических телеграмм Международного Астрономического Союза. Но мои исследования сумели увеличить количество сверхновых на порядок и теперь ...
-- Фу, от тебя пахнет, Шон, -- Ханна вдруг оттолкнула меня. -- Неужели нельзя было вымыться. Ты прямо как дикарь.
Нахлынула обида. Я же не виноват, что мерзавцы пытают меня, а я не могу сдержать рефлексы. Не помня себя от гнева и злости на капризную куклу, я вскочил и стал пробираться назад к двери. Голос Артура начал удаляться, стихать, а в голове забилась мысль: "Надо сказать ему. Предупредить, чтобы он не поддавался на провокации этих мерзавцев". Нет, не сейчас. Он занят.
Распахнул дверь, сделал шаг, думая, что попаду в коридор, но он вдруг стал расплываться, расползаться клочьями и я не мог разобрать, где реальность, а где мой странный сон. И вновь обнаружил, что сижу на "троне смерти". Рубашка, брюки залиты кровью. Лицо горит, а волосы впились в кожу.
-- Ну что, обделался? -- ядовито хмыкнул Тенинген. -- Страааашно, очень страшно.
-- Нет, не страшно, -- как можно спокойней проронил я. -- Это ты жутко боишься своего босса. Шестёрка ты. Подай-принеси. Холуй!
Морда и шея моего палача побагровела, глаза едва не вылезли из орбит. А наколки будто набухли и все его драконы, змеи, грифоны и шакалы готовы были сорваться с плеч и боков, чтобы наброситься на меня. Он ринулся к стене и схватил рычаг.
-- Не смей, Тен! -- услышал я отчаянный крик Мизэки. -- Я ещё не перегрузила наноботы. Не смей!
Но цунами жуткой адской боли жадно схватило в смертельные объятья и швырнуло во тьму вновь.
На этот раз коридор оказался прозрачным, надо мной танцевали звёзды, а в бездне величественно проплывал бело-голубой шар. Когда дошёл до конца коридора, с мягким шелестом приподнялась толстая металлическая плита. И открылся вид на просторное помещение, большую часть прозрачной стены заполняли звезды. Из мебели лишь диван, обтянутый мягкой кожей цвета топлёного молока.
-- Садись ко мне, Шон, -- на диване, поджав одну ногу под себя, изящно положив тонкую гибкую руку на спинку, сидела Мизэки. -- Прости, что мы так мучаем тебя. Но это очень важно. Очень важно для нас.
-- Зачем вам это всё? -- я присел рядом, разглядывая роскошную панораму танцующих созвездий, словно художник в приступе безумия смешал краски и выплеснул на чёрный холст.
-- Ты не поверишь, дорогой, -- она покачала головой с такой безнадёжностью на лице, что мне вдруг стало жаль её.
-- Расскажи, -- я сжал её руку.
-- Хорошо, -- она мягко улыбнулась. -- У нас уже была такая установка, которую изобрёл Нортон. Не удивляйся, Шон. Мы перемещались с нею по всей Галактике. По всей Вселенной. И мы могли заглянуть в каждый уголок космоса. И даже проникнуть в иные Вселенные. Не веришь?
-- Верю, -- её слова убаюкивали, погружали в нирвану.
-- Но потом астероид разнёс на клочки эту установку. И в последний момент, когда мы готовы были столкнуться с ним, наш суперкомпьютер сумел рассчитать то место, куда нам надо было перескочить. В последний раз. Где уже была подобная разработка. Нам нужны её чертежи, технические характеристики, чтобы восстановить. Понимаешь?
-- Вернулись? В прошлое? Ты это хочешь сказать?
-- Нет. В прошлое нельзя вернуться. Можно лишь найти альтернативную Вселенную, где все события отстоят от нашего времени на определённое количество фаз. И мы "прыгнули" сюда. Звучит как фантастика? -- она вгляделась в моё лицо так пристально, что я нырнул в глубокий колодец её подсознания и понял, что она говорит правду.
-- Огорчу тебя, Мизэки. Нортон не сделал ещё свою "ловушку" до конца. Он не отдаёт её не потому, что жадный. Нет. Он щедрый, добрый, даже чересчур. Но у него что-то не получается. Не знаю, в чём дело.
Лицо девушки побелело, так что выделились чёрные изгибы бровей и глаза вспыхнули.
-- Не сделал? Но он должен был сделать?! Почему же ты не захотел, чтобы мы встретились с ним. Почему, Шон?
-- Потому что вы убили бы его, также, как меня. А я не хочу этого. Я не предаю друзей. Никогда. Если бы вы дали мне встретиться с Нортоном я бы сказал ему: "Артур! Не отдавай им свою разработку! Не отдавай! Они все равно меня убьют!"
-- Но мы не хотим тебя убивать, Шон!
-- Но я видел ваши лица. Вы с самого начала хотели от меня избавиться, после того, как я привёл бы вас к Нортону. А я этого не сделаю. Никогда. Прости. Мне надо идти.
Я встал с дивана и направился к двери.
-- Шон, не уходи! Прошу тебя! Шон! Останься, Шон! Вернись!
Дверь распахнулась, но я ничего не увидел. Лишь бездну, которую заполняла чернота. Абсолютная пустота. Начало начал. Она манила, притягивала, обещала избавление от боли. И я решительно шагнул туда, в тьму безмолвия.
Вернуться к содержанию
(скоро будет)