В стенах по периметру уже открылись трубы, из которых сочился ядовито-зелёный дым. И хотя я пока не ощущал никакого запаха, надо было поторопиться. На табло уже мигали нули.
— Действуем чётко, без суеты, — предупредил я, поднимая устройство порталов.
Пум! На стене напротив одной из ниш образовался голубоватый овал. Григорий шагнул к к входу в портал, положил базуку на плечо. Бах. Трах! Грохот взрыва. Из ниши вылетели осколки камней. И я тут же сделал портал рядом. Турель успела выпустить пулемётную очередь, но она лишь выбила фонтан каменных осколков на том месте, где только что был выход из портала.
Эва мгновенно перехватила базуку, поморщилась, видно от тяжести, но лишь прикусила нижнюю губу. Мизэки ловко и аккуратно заложила ракету. Всё это заняло пара секунд, но они показались мне вечностью.
— Слишком долго возитесь! — раздражённо проворчал я, понимая, что не прав. — Быстрее!
Ещё один портал. Григорий вскинул базуку на плечо. Ракета нырнула в нишу. Точно в цель! Взрыв заставил пол дрогнуть под ногами. Трах-тарарах! Ещё одна турель уничтожена.
А зеленоватый дым уже стелился по полу, поднимался вверх, кипел туманом, заполняя зал, подбирался к нам. В воздухе висело синеватое марево, взвесь каменной пыли и пороха.
Твою мать! Я ошибся. Рука дрогнула, выход из портала чуть сместился. Ракета глубоко, как тесак мясника в свежий кусок говядины, вошла в стену рядом с нишей. Остался торчать лишь хвост с растопыренным крест-накрест оперением. Взорвалась, проделав громадную дыру. А Гришка едва смог увернуться от злобно огрызнувшейся пулемётной очереди.
— Твою мать! — прошипел я.
Но никто не проронил больше ни слова. Ни упрёка, ни ругани. Руки уже чуть дрожали, когда я прицелился, чтобы создать очередной выход. Но третья турель оказалась с сюрпризом. Едва Григорий шагнул к овалу, положив заряженную базуку на плечо, как из ниши напротив вырвался ослепительно алый пучок света. Запахло жжённым. Луч проскользнул под мышкой парня, оставив за его спиной на стене огромную дыру с оплавленными краями, отливающими антрацитом.
— Да, ё-мое!
Григорий отшатнулся, выронив базуку. Лицо побелело, став не отличимым от стены, рядом с которой он шлёпнулся. Замер, глаза широко раскрылись, а в расширенных зрачках словно отразилось видение, как лазерный луч разрезает его на куски.
— Лазерная пушка, — резюмировал я.
— Чт-т-то будем делать, полк-к-к-ковник?
— Что будем делать-то? Уничтожим. Делай портал, а я добью эту хрень.
Григорий быстро-быстро заморгал, вверх-вниз подскочил кадык на худой шее. Но встал, безропотно взял из моих рук устройство порталов, прицелился.
— Полковник, а базука-то?
— Не надо. Не смотри на меня, как баран на новые ворота. Знаю, что делаю.
Девушки замерли. Эва сцепила молитвенно руки перед собой. Мизэки, понимая мой замысел, только напряжённо сжала кулачки.
Пуфф. Напротив ниши вновь прорезался овал, и выставив перед собой левую руку, я сделал шаг. Звенящую тишину прорезал ослепительной луч, но ударившись в зеркальный щит, выросший из моей левой руки, рикошетом отскочил. Прогремел взрыв и вместе с кусками камня из ниши вывалилась поверженная своим же оружием лазерная пушка.
— Круто, — выдохнул Григорий.
А я с удовольствием оглядел идеальную зеркальную поверхность, наросшую на моей бионической руке — эта штука вновь меня не подвела.
С остальными турелями мы расправились без проблем. И все шесть ниш оказались развороченными и опалёнными чёрной копотью. Все сильнее плыл сладковатый запах ядовитого газа, гари и пороха.
— Быстрее к лестнице! — скомандовал я.
Пуфф! Григорий, Мизэки и Эва исчезли в овале, а я замыкал процессию. Вынырнул, увидев прямо перед собой металлические пруты аварийной лестницы и мелькающие где-то вверху грязно-белые рифленные подошвы ботинок Мизэки.
Голову уже вело от сладковатого привкуса ядовитого газа, но уцепившись за металлические перила, быстро перебирая ногами, поднялся за всеми. Пару раз оглянулся — турели молчали.
Мы выбрались в коридор и я захлопнул люк. Устало опустился у стены. Вырвался вздох облегчения. Вспотевшие, покрасневший лица, но явно довольные, с блестящими глазами. Они смотрели на меня с обожанием. Особенно Эва. На её измазанном гарью лице сияла такая улыбка, что могла осветить весь мир.
Мы прошли широким коридором, разделённым на две неравных половины. Слева за стеклом — обычный офис, письменные столы, кресла с высокими спинками, шкафчики с картотекой. И живописные портреты в массивных позолоченных рамах
— Моргунов, Никитин, Грушевский, Золин. И я. Только с чёрной траурной лентой. Я ухмыльнулся, и, проходя мимо, сорвал её. А неплохо я выгляжу, надо сказать, — промелькнула мысль.
Справа ковровая дорожка с примятым бордовым ворсом, которую ограничивали с двух сторон столбики с золотыми шнурами, выходила прямо на двухстворчатые двери.
Кажется пришли. Уф, можно выдохнуть. Я прислонился к стене, чтобы оглядеться и насладиться видом этого зала, интерьер которого так не вязался со всем остальным. Ребристые колоны поддерживали балкон с ограждениями из фигурных балясин. Стены отделаны благородным белым мрамором с сероватыми прожилками.
У стены стоял какой-то агрегат, оплетённый проводами, они тянулись к цилиндру из широких и плоских металлических полос, незамкнутых, создавших как бы спираль. Внутри словно падали крупные хлопья снега, переливаясь в солнечных лучах.
— Приветствую вас, господа!
В центре раскрутился блестящий шарик голографического экрана-сферы. И я с радостью узнал лицо говорившего. Это был Артур Никитин.
— Мои анализаторы речи вышли из строя, я не могу понять то, что вы ответите мне, — продолжил он. — Но понимаю, раз вы сумели преодолеть систему ловушек Грушевского, то обладаете явно незаурядными умами. Эх, Валентин, Валентин. Грушевский был одержим манией создать «аристократию разума», поэтому изобрёл эту систему проверки интеллекта. Но сам стал жертвой. Да, господа, суперкомпьютер вышел из-под контроля и уничтожил всех людей на этой станции. Но мой разум, как разум других учёных, был оцифрован, перенесён на электронный носитель. И я продолжал жить и работать уже в таком виде.
Эва гортанно вскрикнула, сжала кулачки и прижала их к губам так сильно, словно пыталась сдержать слова, готовые вырваться. А Никитин с экрана продолжал:
— Думаю, если вы сумели прилететь сюда, то среди вас есть пилот. И я хочу обратиться к нему. К этому человеку, который ещё может спасти Землю от смертельного гамма-излучения. Мы делали управление нашим космическим кораблём для Олега Громова, под его уникальные способности. Но, увы, он погиб. Мы пытались воссоздать Громова, но все двойники имели лишь внешнее сходство с ним. Его способности не передавались. Достичь нужной скорости на нашем звездолёте без настоящего Олега Громова невозможно. Было невозможно, но я сумел преодолеть и это.
Мизэки напряглась, подалась вперёд, ближе к экрану, на щеках проступил лихорадочный румянец. Задышала быстро и прерывисто. Видел, как поднимается и опускается её грудь.
— Я сделал, наконец, то устройство, которое все называли «Ловушка Никитина версия 2.0». Одна из его частей находится в комнате на этой станции. Устройство порталов. Вы сможете найти его. Код двери — 12-78. Это устройство слишком слабое для того, чтобы создать туннель пространства-времени для перемещения звездолёта. Но вот здесь, в этом зале, вторая часть моего изобретения.
С громким жужжанием заработали сервомоторы, из пола поднялась платформа, в которой под прозрачным колпаком висело устройство, смахивающее на большой разводной ключ
— Эти два устройства вы должны перенести на звездолёт, который теперь бороздит глубокий космос. Я отправил его туда в автоматическом режиме. Но привести в действие «ловушку для Сверхновой» может только человек. Так вот. Вы видите в этом зале моё последнее изобретение — телепорт, запрограммированный на перенос на звездолёт. Вы можете использовать его на свой страх и риск. Это прототип. Для его работы нужно очень много электроэнергии, а большая часть оборудования вышла из строя. Оно сможет сработать только один раз. После этого весь энергетический комплекс отключится. Да-да, я понимаю, о чём вы подумали. Копия моего разума будет стёрта в тот момент, когда отключится последний аварийный генератор. Увы, — он усмехнулся. — Это издержки электронных носителей информации.