Что может предложить Гитлер, если он ещё не полностью лишился рассудка? Мне кажется, следующим шагом он предложит вернуться к границам 1939 года. Это уже лучше, но тоже нас не устраивает. Не для того мы освобождали Западную Белоруссию и Западную Украину, занимали Карельский перешеек, Прибалтику и Молдавию, чтобы отдать всё это немцам, финнам и румынам. Не для того мы отодвигали границу подальше от Ленинграда, Минска, Киева, Одессы, чтобы снова сделать их уязвимыми перед неожиданным ударом.
Вариант с возвращением СССР и Германии к границе на 22 июня сорок первого года я считаю маловероятным. Положение у Гитлера не такое, чтобы он согласился на это. Чисто формально: не Красная Армия стоит на пороге Берлина, а фашисты чуть больше, чем в двухстах километрах от Москвы. Не Красная Армия в Восточной Пруссии, а фашисты в Ленинградской области. Но даже если случится невозможное, и Гитлер будет согласен отойти к границам на начало войны, то кто компенсирует потери, понесённые советским народом? Кто оплатит ущерб, нанесённый нашей экономике? Я уже не говорю про ущерб на международной арене, который Советский Союз понесёт, заключив сепаратное соглашение с гитлеровской Германией.
Нет, Лаврентий. Ни на одно из предложений, которые способен сделать Гитлер через этого самого Шульце, мы согласиться не можем.
— Что смотришь на меня так, Александр Евгеньевич? — усмехнулся Смушкевич, глядя на напрягшееся лицо Голованова. — Нет, никакой дар предвидеть будущее, у меня не прорезался. А вот хорошей памятью я никогда не был обделён, и, когда читал твоё досье, хорошо запомнил, какие у тебя со временем возникнут трудности со здоровьем.
Командир дальнебомбардировочной дивизии даже не сразу обратил внимание на то, что ас испанского неба обратился к нему «на ты».
— Товарищ Сталин делает на тебя большую ставку, и в ближайшее время многое для тебя прояснится. Но пока мне вопросы не задавай: я и так лишнего сказал.
Прояснилось всё буквально тем же вечером. И началось всё со звонка из Кремля.
Генерал-майор ещё не привык к манере телефонных разговоров Вождя, поэтому его удивило то, что Иосиф Виссарионович, поздоровавшись, первым делом справлялся о делах в дивизии, о том, как её штаб осваивается на новом месте, нет ли сложностей с проживанием семьи командира 3-й аддд и командного состава дивизии.
— Налаживаете отношения с учреждением товарища Смушкевича? Как я помню, вы с ним знакомы ещё с довоенных времён?
— Так точно, товарищ Сталин. И сотрудничество уже начали налаживать.
— Это хорошо. Нам хотелось бы, чтобы это сотрудничество было как можно более плодотворным. Вы можете ко мне приехать?
— Конечно, товарищ Сталин!
— Хорошо. Пожалуйста, приезжайте.
Генерал-майор думал, что разговор будет касаться противодействию начавшемуся за несколько дней до этого, в начале декабря, немецкому наступлению на Москву, но он ошибся.
— У нас есть для вас особое задание, товарищ Голованов. И для его выполнения вам потребуется доступ к информации, являющейся едва ли не главной государственной тайной Советского Союза.
Сказанное Иосифом Виссарионовичем потрясло тридцатисемилетнего генерал-майора до глубины души. Оказывается, Советское правительство уже почти два года поддерживает отношения с потомками из следующего века! Именно помощь потомков своими знаниями, информацией о планах Гитлера по развязыванию войны с СССР, оружием, технологиями, стратегическими материалами, оборудованием позволила избежать куда более катастрофического развития событий на начальном этапе войны.
— В их мире мы победили гитлеровцев даже в более сложных, чем сейчас, условиях. Но война затянулась до мая 1945 года. Сейчас же мы имеем возможность завершить её намного раньше, с намного меньшими потерями, и намного раньше приступить к мирному строительству, добиться намного лучших результатов в построении социалистического общества.
Чуть больше полутора лет, прошедшие с тех пор, как мы стали получать помощь от потомков, ничтожный срок для того, чтобы преобразовать столь огромную страну, как Советский Союз. Да вы и на своём опыте почувствовали, что реализация подсказок наших потомков только-только стала приносить плоды в той же авиации. К примеру, самолёты Ил-4, которые использует ваша дивизия, сейчас соответствуют качеству 1944−45 годов в их мире. Да и то они в мире потомков не снабжались многим оборудованием, доступным вам уже сейчас, товарищ Голованов. При вашем первом налёте на Берлин некоторые бомбы, сброшенные на логово фашистов, мы получили от потомков, и лишь сейчас мы налаживаем их производство у себя. А впереди — освоение ещё более совершенной техники, которую придётся осваивать вам, товарищ Голованов.