Да, техники прошлым летом им досталось немало. Как ни старалось советское руководство и командование Красной Армии, обучить личный состав и устранить недостатки боевой техники, потерь её было очень много. И не только боевых: техника есть техника, и даже незначительные поломки в ходе оборонительных боёв и отступления приводили к безвозвратным потерям. И немецкие трофейные и ремонтные команды трудились «по-стахановски», собирая и восстанавливая брошенное или повреждённое. Тем более, как говорили инструктора, часть техники досталась немцам просто из-за того, что у неё кончилось горючее. Или она увязла в болотистой почве.
Речь не только о танках, но и о всевозможных тягачах или просто грузовиках. Последние, впрочем, немцы старались не использовать, а передавали союзникам, вроде румынов, словаков, финнов и прочих венгров: для себя у них вполне хватало автомобилей европейского производства. Охотно использовали для борьбы с нашей бронетехникой они советские же трофейные пушки: длинноствольные «сорокопятки», ЗИС-2, способные пробить даже лобовую броню КВ и Т-34, переделанные под собственные стандарты Ф-22 и УСВ. Да и вообще, столкнувшись с «толстокожими» советскими танками, серьёзно озаботились усилением собственной противотанковой обороной. На танкоопасных направлениях теперь практически не отыщешь их наиболее массовой на 1941 год 37-мм «дверной колотушки». Минимум — орудия 53-К калибром 45 мм или чешские 47-мм противотанковые пушки. Их промышленность перешла на массовый выпуск 50-мм и 75-мм противотанковых пушек, представляющих серьёзную угрозу всем танкам довоенной разработки.
— Так что вам с вашими бронетранспортёрами лучше вообще на вражескую линию обороны не переть, если не хотите их потерять после первого же попадания. Да вам и не придётся её штурмовать без поддержки танков. Но в бою всякое случается, так что имейте в виду.
То же самое касается и насыщенности артиллерией дивизионного и корпусного звена: потери пушек и гаубиц германского и чешского производства вынудили гитлеровцев широко использовать трофеи, захваченные по всей Европе и в западных областях Советского Союза. Тем более, специалистов, умеющих с ними обращаться у них в достатке. И не только среди добровольцев, которых они теперь вербуют в свою армию на Западе и в Центре Европы. Из-за высоких потерь в боях на Восточном фронте они разрешили пленным красноармейцам и прочим предателям воевать в составе боевых подразделений германской армии.
— И не только в артиллерии. Уже известны случаи использования «восточных рот» непосредственно на передовой. Поэтому не удивляйтесь, услышав из немецкий траншей не только какую-нибудь французскую, чешскую или голландскую речь, но и наше родное «мать-перемать» и звуки стрельбы из мосинского карабина или ППШ.
— Ну, как с такими поступать, мы знаем, — угрюмо проворчал Ларионов, и, судя по выражению лиц прочих офицеров, присутствующих на инструктаже, стало ясно, как они будут настраивать своих подчинённых обходиться с перебежчиками в бою.
44
Москва XXI века встретила Андрея Мокшанцева суетой, от которой он уже отвык за годы пребывания в СССР конца первой половины века ХХ. Да, в те времена в городе тоже случались пробки, но лишь в случаях какого-нибудь массового мероприятия, вроде футбольного матча или большого митинга. В остальное время, случалось, движение по главным улицам было напряжённым, но ничего подобно этому столпотворению автотранспорта, невозможности где-либо припарковаться, пробок из людей на переходах с одной станции метро на другую. И уже после первого дня двухнедельного отпуска он почувствовал, как его утомляет этот сумасшедший город.
Отпуск отпуском, а по служебным делам майора «припахали» немедленно, едва он оказался по другую сторону межвременного портала в неприметном особняке тихой извилистой улочки рядом с Маросейкой. Нет, высокому начальству требовались не отчёты, которые он регулярно отправлял в родной мир по радиоканалу с рабочего компьютера. С ведома и под контролем Власика, между прочим. Начальство интересовали личные впечатления Андрея о том, чем отличается обстановка в «альтернативном» СССР от того, что был известен им по истории.
Разумеется, подробные отчёты поступают в здание на Лубянке и на Старую площадь от множества людей, не только находящихся в 1942 году, но и вернувшихся из командировок в прошлое. Поступают, тщательно анализируются, а выводы регулярно докладываются «наверх». Но у него — особое положение, он причастен, хоть и косвенно, как сторонний наблюдатель, к происходящему в святая святых, в кабинете Сталина. То есть, к самым-самым важным событиям и секретам Кремля.
Это на первом этапе контактов с потомками несколько нервировало некоторых людей из окружения Сталина, но Иосиф Виссарионович урезонил их совершенно логичным умозаключением.
— Не забывайте о том, что им о нас известно даже больше, чем мы о себе знаем. О нас, о наших решениях, о наших секретах. Кроме того, они имеют техническую возможность получать новую информацию, даже не ставя об этом в известность нас. Так для чего доводить до такого, скрывая что-либо? Буржуазной России нет никакого дела до нашей внутренней кухни, а наши решения никак не отразятся на происходящем в их мире. Наоборот, их знания прошлого помогли, помогают и, я надеюсь, ещё не раз помогут нам избежать ошибок, допущенных нами в их реальности. Пусть слушают и смотрят, если хотят. А товарищ Мокшанцев пусть войдёт в историю в качестве нашего официального летописца, благодаря которому нам с вами удастся избежать обливания грязью со стороны наших недругов в будущем. Верно я говорю, товарищ палач всех времён и народов Берия?
Да уж, с чувством юмора у товарища Сталина дела обстоят неплохо, как заметил «официальный летописец». Своеобразного, но вполне доступного для большинства его современников.
Что касается личных впечатлений…
Если судить чисто по военной обстановке, то, как говорится, небо и земля. Нет, временно отдать немцам огромную часть советской территории пришлось. Но при этом удалось избежать гибели и пленения не меньше полутора миллионов красноармейцев. А это значит — послевоенный Союз будет поднимать минимум на три миллиона рабочих рук больше. И это — не считая гражданских лиц, которые не погибли на территориях, которые немцы так и не оккупировали, которые не погибнут от голода и холода в блокадном Ленинграде. И это — не считая женщин, стариков, детей и трудоспособных мужчин, которых удалось заранее эвакуировать из западных регионов накануне войны и сразу после её начала.
Как слышал Мокшанцев, записывая одно из кремлёвских совещаний, в 1941 году до 22 июня «скрытая эвакуация», проводимая под разными предлогами, позволила вывезти из Прибалтики, Белоруссии, Украины около восьмиста тысяч человек. Не все они, конечно, погибли бы в оккупации, но некоторая часть — точно. А сейчас многие из них трудятся на предприятия, кующих Победу.
Под благовидными предлогами без горячки военных дней на восток вывезено оборудование нескольких сотен промышленных предприятий. В дополнение к тому, что с началом войны на Западе СССР развернулась уже «официальная» эвакуация. В итоге немцам на оккупированных территориях почти не досталось производственных мощностей.
То же самое касается продовольствия. Да, посевы на Западе и в Центре Украины, в Белоруссии частично достались немцам. Но отставание «графика оккупации» от того, что было в известной по истории другого мира, позволило спасти значительную часть урожая и западнее Днепра, и полностью сохранить его восточнее Днепра. То же самое касается и колхозных стад, которые начали перегонять на восток ещё в конце мая. Так что нормы выдачи по продуктовым карточкам вовсе не выглядят жалкими.
В учебниках истории и воспоминаниях людей, переживших Войну, зиму 1941−42 гг. называют временем самого большого экономического обвала: эвакуируемые предприятия уже не работали на прежних «площадках», но и ещё не начали выпускать продукцию на новых. В этом мире, во-первых, как уже было сказано, «скрытая» эвакуация началась раньше, и эвакуированные в её рамках предприятия на Востоке приступили к работе уже осенью. Те, что вывозили уже после начала войны, к середине зимы тоже уже стали выпускать продукцию. Плюс к этому — заводы ряда крупных промышленных центров (Москва, Ленинград, Харьков, Донбасс) как работали, так и работают. А если учесть то, что Сталин не стал «чахнуть над златом», а заранее озаботился покупкой у Америки нескольких важнейших для СССР заводов и оплатой золотом поступающего из Российской Федерации оборудования, то по итогам 1941 года Советскому Союзу удалось, как минимум, сохранить промышленное производство на уровне предыдущего 1940 года.