— Ты чего? — встретил его грозный шепот из темноты. — Куда собрался?
Проснувшаяся Ленка вышла из комнаты, кутаясь в халат, маячила в коридоре, как привидение, и голос ее со сна был хрипловатым.
— Фекла удрать хотела, — соврал Максим, — еле поймал.
— Ага, и дверь сама открыла, — парировала Ленка, но продолжать разговор не стала, вернулась в комнату.
Максим прошел следом, посмотрел еще раз в окно. На дороге перед домом пусто, все тихо, только пошел тихий ровный дождик, по подоконнику застучали капли.
— Кто это был? — тихо спросила Ленка. — Только не ври.
— Никого. Мне просто показалось, — ответил Максим, сел на диван, провел рукой по волосам. И представил, как из дому выходит Васька, а внизу ее поджидают три зверообразных существа, подходят к ней, говорят что-то непонятное, берут за руку… Как же близко подошли эти твари, и сделать ничего нельзя, каким-то непостижимым образом правда и закон оказались на их стороне. А ему только и остается, что терпеть эти выходки или убивать зверье поодиночке. Но посадят по-любому: если будет терпеть, то за то, что выполнил приказ, а если прихлопнет хоть одного «орла», то еще за одно убийство.
— Макс, не переживай ты так. Ведь в конце концов выяснится, что ты не виноват, найдут того, кто тогда у вас за главного был, — прошептала из темноты Ленка.
— Нет, уже не найдут. Давно бы нашли, если б захотели, — помолчав, ответил Максим. Из всего происходящего вывод можно было сделать только один: слишком высоко взлетел бывший руководитель операции, раз хватило средств откупиться от всех. И прикрыться капитаном Логиновым, повесить на него — не без помощи «добрых» людей — всех собак. Вспомнить бы фамилию этой сволочи… Хотя это уже ничего не даст, и от Максима здесь уже ничего не зависит. Может, зря он наврал жене, надо было сказать ей все, как есть. Пусть поймет наконец, что все очень серьезно, и уедет вместе с дочерью подальше отсюда.
А Ленка словно прочитала его мысли, обняла мужа, прошептала:
— Не психуй, все наладится. Ты и правда, как Фекла, на каждый шорох дергаешься. Может, и мышей вместе ловить будете?
— Может, и буду, — фыркнул в ответ Максим, — я уже ловил. Давно, правда.
— Да ты что! И поймал? Ну хоть одну? Расскажи, — потребовала Ленка, но ответа не дождалась.
В голову Максиму пришли другие мысли, далекие от особенностей охоты на грызунов.
Уже вечером того же дня стало понятно, что «гости» от своих намерений не откажутся. Максим возвращался с очередного судебного заседания, когда позвонила Ленка. И подозрительно спокойным и ровным голосом попросила его поскорее прийти домой. Максим оказался у подъезда через десять минут, увидел уже издалека качавшуюся на качелях Ваську и жену. Она стояла рядом с квартирной хозяйкой, слушала речь пожилой взволнованной женщины.
— Добрый вечер. — Максим осмотрел всех присутствующих. На первый взгляд ничего страшного не произошло — вроде спокойны, только говорят как-то неуверенно. И слов подобрать не могут, запинаются, как сговорились.
— Макс, там, в подъезде… Я не знаю, что это означает. То ли рисунки, то ли… Посмотри, пожалуйста. Мы тебя тут подождем, — промямлила Ленка, стараясь не смотреть на хозяйку квартиры.
Та лишь кивала и со страхом поглядывала на Максима.
— Ладно, ждите.
Максим направился к подъезду, уже примерно представляя себе, что там увидит. И ошибся лишь в деталях. Картинка действительно оказалась жутковатой, особенно в таком исполнении, да еще и в тесном помещении. Такая наскальная живопись обычно украшала фасады полуразрушенных домов, заборы, но не замкнутое пространство лестничной клетки. Максиму сначала показалось, что стены покрыты копотью или сажей, но нет, это оказалась обычная черная краска из баллончика. Буквы, огромные, почти в половину человеческого роста, сливались в слова — стандартный набор оскорблений и угроз. И подпись — название гордого племени, только подобное написание Максиму встретилось впервые. Строка начиналась под окном на лестничной площадке внизу, вползала вверх и через все три двери и простенок уходила дальше, к окну на площадке между вторым и третьим этажом. Краски «художники» не пожалели — пустые баллончики валялись на ступенях. «Стены покрасить, дверь поменять», — быстро прикинул Максим, как можно устранить последствия набега. Даже ему, мало знакомому с письменностью малых народов, удалось найти в надписи две ошибки. А дверь менять придется за свои, но деваться некуда. Об этом он и сообщил вернувшейся со двора жене.