Снова почувствовав затылком холодное дуновение и ощутив запах мертвой сирени, Хармони взглянула в зеркало и увидела у себя за спиной женщину. Гасси. Лет сорока на вид, с невыразительными чертами лицами, в лиловом платье из креповой ткани[14], из украшений на ней были бриллиантовые серьги, ожерелье и брошь в виде дельфина. Она казалась потерянной… или чувствовала себя потерянной, а может быть, ее обуяли одиночество и злость, и она хотела… освободиться. Через несколько секунд женщина исчезла.
Во времена Гасси лиловый цвет был чем-то средним между траурным черным и теми цветами, которые означали конец траурного периода. Было ли это как-то связано с тем, от чего она хотела освободиться? Или она хотела выбраться за пределы замка?
Немного потрясенная неожиданным видением в зеркале, Хармони покопалась в ящиках туалетного столика в поисках второй половины кольца, но безуспешно. Зато нашла книгу заклинаний Гасси и пролистала ее. Никаких особо важных заклинаний в ней не было, поэтому Хармони вернулась к вешалкам и сдернула пару простыней. Недавно (ну, может, не совсем недавно, если судить по пыли), кто-то развесил платья по обшитым тканью деревянным вешалкам и прикрыл их льняными простынями. Платьев была целая куча, и все они были просто потрясными. Хармони снова пожалела о том, что у нее слишком мало времени.
На нескольких старых полках лежали целые стопки аксессуаров, ночных сорочек и пижам, постельного белья, а между аккуратно сложенными предметами одежды и простынями были втиснуты сухие веточки полыни, чтобы отгонять моль, и лаванды, которая сохраняла свежесть постельного белья. Большинство из найденного имело весьма приличный вид, что объяснялось попытками сохранить вещи и поддерживать здесь низкую температуру, хотя само маленькое помещение не проветривалось.
Прохладный поток воздуха вернулся, и Хармони последовала за ним к трельяжу в углу напротив зеркала. Там было полно ювелирных изделий, простой бижутерии и всяких безделушек из ракушек и слоновой кости. Некоторые из них были выполнены в форме дельфинов, но ничего хоть отдаленно похожего на кельтские кольца она так и не нашла. Проведя пальцами по краю полок, Хармони нащупала какой-то замок и надавила на него. Трельяж закачался и выдвинулся вперед, открыв за собой сырой и холодный туннель, в конце которого маячил лучик естественного света.
Она вошла в туннель, стараясь не обращать внимания на шорохи и поскрипывания маленьких коготков, об обладателях которых она даже думать отказывалась. Если ей когда-нибудь снова доведется попасть сюда, она приведет с собой подкрепление.
Запах моря подсказал Хармони, что где-то впереди берег. По пути ей встретилась красная деревянная полированная дверь, которая вела в огромную шикарно обставленную в викторианском стиле гостиную с восточными коврами на полу и таким количеством сокровищ, что любой антиквар истек бы слюной на месте. Хармони прошла мимо этой комнаты, в которой царил затхлый запах, решив исследовать ее чуть позже, а пока ее манила к себе маленькая дверца, скрытая гобеленом. Причем ее тянуло к двери не меньше, чем к золотистому платью на распродаже.
Как выяснилось, дверь вела в восьмиугольную башенную комнату, в которой имелось еще семь дверей. Каждая была выкрашена разными яркими цветами, а на стенах между дверями красовались нарисованные клоунские лица, жутковатые и непохожие друг на друга.
Яркие цвета и запахи… сахарной ваты и яблочных леденцов… очаровали Хармони. Но, несмотря на то, что комната была создана почти игрушечной, наполненной сладкими ароматами, чтобы сбивать с толку, здесь просто бурлила мощная и грозная энергетика Гасси.
По комнате были расставлены игрушки. Брошенные, печальные, молчаливые, одинокие, зловещие. Перед тем как войти, Хармони подперла открытую дверь тяжелым чугунным трехколесным велосипедом.
В центре комнаты стоял квадратный деревянный ящик семь на семь футов[15]. Каждая его сторона была разрисована и изображала красочное морское дно с дельфинами и русалкой, плавающими над ним. Хармони прикоснулась к лицу русалки и могла поклясться, что это была Лизетта. Не убирая руки от изображения, она закрыла глаза и увидела Лизетту в золотом платье, которая пытается всплыть наверх из морских глубин.
Хармони вспомнила, как, держа в руках подол платья, закашлялась, словно море хотело проглотить ее заживо. Отдернув руку от рисунка, она отдышалась и успокоилась. Если бы Лизетта просто утонула, платье никогда бы не перешло в руки Хармони.