Углубляться в это мне бы не хотелось. Теория сжатия далеко неполностью ясна, да и мои познания в геологии не так уж велики. Кроме того, мне думается, нам главное знать, что с этого момента Рене Малез делал ставку на идею, которую почти никто не принимал всерьез, — остальное нам не столь важно. Перепончатокрылые просто помогли ему добраться до цели. И вот он ее достиг. Все, кроме него самого, понимали, что он скоро окажется "вне игры".
Малез совершил большую ошибку. Вместо того чтобы использовать теорию Однера в качестве вспомогательного средства для выяснения своих зоогеографических вопросов, что стало бы в глазах других весьма достойным подходом, он забросил перепончатокрылых и опрометью кинулся распутывать клубок сказаний и преимущественно бесплодных рассуждений, берущих начало от рассказа Платона о затонувшей Атлантиде. Энтузиазма ему, как всегда, было не занимать; его, похоже, совершенно не волновали раздававшиеся у него за спиной насмешки. Возможно, он вспоминал свою ловушку, откуда мне знать. Ее ведь тоже когда-то высмеивали как идею фантастическую. Однако терпение и труд победили — в тот раз. Почему бы им не победить и теперь? Впрочем, более вероятно, что он вообще не слишком задумывался над чужими суждениями. С неблагоприятным климатом ему доводилось справляться и раньше. Да, кстати, и с одиночеством тоже.
Своей выдержанной в популярном стиле книгой "Атлантида — геологическая реальность", опубликованной в 1951 году, Малез сжег последние мосты к серьезной науке. Ситуацию еще, пожалуй, можно было бы спасти, а заодно и его репутацию для последующих поколений, будь он немного посдержанней. Теория Однера была ничуть не хуже других, а автор обладал впечатляющими знаниями о распространении фауны. Затонувший в Атлантике, возможно на уровне Азорских островов, континент — не повод для жарких дискуссий. Да, безумная гипотеза, зато подкрепленная фактами, почерпнутыми благодаря основательному изучению многих дисциплин. Это вполне могло бы сойти с рук.
Но нет. Зачем же сдерживаться?
Временами мне кажется, что его сбило с пути пережитое в молодости. Воспоминания о землетрясениях и сокрушительных цунами. Из всех ученых мира, вероятно, только он на собственной коже прочувствовал силу, которая приводится в действие, когда морское дно внезапно проваливается на несколько сотен метров. В японском землетрясении 1923 года погибли сто тысяч человек. Малез был свидетелем этого.
Катастрофа, которая, согласно легенде, привела к концу Атлантиды, вполне могла иметь аналог в реальной действительности. Главный город мог внезапно опуститься, спровоцировав наводнение, вызванное скачкообразной осадкой скального грунта в результате маргинального сжатия. На примере Японии нам известно, что во время землетрясений большие районы способны внезапно опускаться. Как уже упоминалось, некоторые части залива Сагами, неподалеку от Токио, местами опускались на глубину вплоть до 400 метров. Если же узкая прибрежная полоса, являвшаяся средоточием культуры, вместе с главным городом подверглась подобному общему уничтожению, то это вполне могло означать гибель
всего государства и культуры. Последовавшее за катастрофой цунами могло способствовать истреблению на берегах населения. После исчезновения прибрежного населения и центров культуры оставшиеся жители, возможно, переселялись в другие места или постепенно вымерли.
Так заканчивается последняя глава книги 1951 года об Атлантиде. Она не длинная, всего десять страниц, но этого хватило, чтобы все перевернуть. Глава называется "Значение Атлантиды для человеческой культуры". Автор прямо не говорит, что на Атлантиде жили люди, что у них имелись контакты с египтянами или что они были самыми отважными и могущественными мореплавателями и бороздили океан. Напрямую — нет. Он также не утверждает, что ему достоверно известно о том, что именно жители Атлантиды построили Стоунхендж в Англии и оставили в земле всю ту бронзу, которую мы считаем нашими находками бронзового века, а также, что именно их корабли изображены на многочисленных шведских наскальных рисунках того же времени.
Тем не менее вся глава дышит верой в то, что так оно и было.
Много позже, в 1969 году, книга вышла на английском языке, на этот раз с коварным названием "A New Deal in Geography, Geology and Related Sciences". Малезу пришлось издавать ее за собственный счет в собственном издательстве. За эти годы многое изменилось. Теория дрейфа континентов в конце концов победила; Однер ушел в глухую тень а сам Ма-лез, вероятно, воспринимался теперь как живое ископаемое. С его поездки на Камчатку прошло пятьдесят лет. Кто о ней теперь помнил? Возможно, нет ничего удивительного в том, что глава о культуре Атлантиды выросла в английском издании почти до шестидесяти страниц.