— Но вы знаете, кто это?
Я на несколько секунд зависла, что не укрылось от внимательного и дотошного дознавателя.
— Знаете, — довольно заключил он, — И Роудсон тоже. Он необычный посредник, как пытается выставить себя.
— Вам показалось, — фыркнула, — просто размышляю, могу ли я назвать кого-то из своих знакомых подозрительными.
На ум пришли Фиалка, Розочка и Ирис. Может на них все свалить? А что? Они барышни видные, а мужчины думают только об одном. А об этом эти феечки очень хорошо осведомлены.
— Блэр, — громко выдохнул мужчина. — Не хочу вас пугать, но вы когда-нибудь видели дракона в ярости, оттого что на его вопрос не отвечают прямо?
— Нет, — замотала головой и открестилась от возможной перспективы. — И что характерно, не хочу.
Мало мне проблем с троллями, тут ящеры чешуйчатые нарисовались. Мертвого дракона в кладовке не спрячешь, хвост не поместится. То ли дело зеленоватые проходимцы, с ними проще.
— Тогда предлагаю ответить честно, знаете вы этого мага или нет? И предупреждаю наперед, мой скрытый дар — эмпатия. Я почувствую, что вы лжете.
Так вот где курицу похоронили.
В этот же момент в голову пролезла Квоки.
— Что, значит, похоронили? Ни одна птица еще не пострадала.
— Отстань, — мысленно посылала ей. — это фразеологизм.
— Фразе… что?
Нет, определенно общество мужланов, куртизанок и простого люда не идут на пользу фамильяру. Все чаще в ее словечках проскакивали народные выражения не слишком приличного толка.
Вернемся к дракону, тот владел схожим даром с предыдущим дознавателем. Скорее всего, Милир поэтому и выбрал Сеймура. Он ощущает эмоции окружающих, так же как я проникаю в сознание. Надо быстрее обрести подходящий артефакт, пока не стала сиять своим страхом аки фонарный столб.
— Нет, — подняла взгляд на мужчину. — Не знаю.
На вранье меня не уловить, тем более что Уильям мне уже не верит.
Все это время Эллиот и Гордон, как заведенные, переводили глаза то на меня, то на чешуйчатого нахала. Вспомнив, что он пришел не один, дес Сеймур кашлянул и повернулся к коллегам.
— Оставьте меня наедине с десой ведьмой, пожалуйста. — посмотрел на дракона с магом.
— Но Уилл… — хотел было возразить Дуглас.
— Дес Сеймур, как начальник городской стражи… — начал де Льюис.
Он то куда полез? И ведь не за меня переживает, за драконище. Так и видит, как колдунья очаровывает перевертыша, дурачок. Будь моя воля, я бы дверь захлопнула перед вашими носами. Сами же втащились, от работы отвлекаете.
— Идите, — приказал он обоим более твердо.
Ой, кажется мне, мы не о Советнике будем разговаривать.
Когда нас, наконец, оставили наедине, Квоки не в счет, Уилл облокотился на один из столов.
— Спасибо, — неожиданно произнес, проводя рукой по деревянной поверхности.
— За что? — недоумевала.
Неужели вспомнил меня?
— Блэр, можем перейти на «ты»? — более миролюбиво спросил дознаватель. — Как-никак, вместе в лесу ночевали.
— О чем вы? — продолжала упрямо отнекиваться.
Еще неизвестно, что может принести его благодарность. Лишнее внимание мне ни к чему. Славы любовницы Крейвена достаточно.
— Не обманывай, как я говорил, я эмпат. А сейчас очень хорошо ощущаю твое колебание.
— Вам показалось, — напирала, не желая сдаваться. — Вам пора, а то…
— Что? — тут же уцепился за слова мужчина. — Проклянешь меня?
Если бы, я светлая ведьма. Мы сажаем цветочки, выпускаем бабочек, плетем косички и варим приворотные зелья.
— Нет, — мрачно посмотрела на дверь кухни, из маленького оконца которой выглядывала макушка Марианны. Вот ее как раз заинтересовали пришедшие, да так, что она совсем забыла про готовку, уборку и работу. — Я еще не завтракала, а у меня принципы.
— Это какие? — не понял Сеймур.
— Никаких проклятий с утра.
— Серьезно? Ты издеваешься? — выгнул тот бровь, явно злясь.
— Я очень серьезна, — скрестила руки на груди, — но они и измениться могут, — намекнула на отрицательный исход.
Вот чего привязался? Нет бы радоваться, что его спасли, вылечили, накормили. Зачем все эти подробности?
— Блэр, я не зеленый юнец и не покоренный тобой владелец казино, — решил уколоть меня Уильям. — И точно знаю, что меня спасла ты.
— Ой, ладно, — не вытерпела и взорвалась. — Я это была, я. Какая разница?
— На мне долг жизни, — в тон мне ответил дознаватель. — Его необходимо отдать!