— Это так мило, — вдруг решила высказаться я, — видеть, как ваши дети растут.
Отчего-то мне казалось, что я не испытаю подобного счастья. Малыши меня не жаловали, а дочери Лисси были истинными демонятами. Они и хаосита до слез доведут.
— Да, мам? — усмехнулся мужчина, явно что-то вспомнив про юные годы.
Лицо хранительницы рода стало ехидно-задумчивым.
— Я до сих пор жду, когда ты уже повзрослеешь. — И пока тот не опомнился, повернулась ко мне, — Блэр, я про всех своих детей могу так сказать. Огромные и глупые младенцы.
— Огромные и глупые, значит? — я рассмеялась, чем окончательно разозлила своего начальника-надзирателя.
— Раз уж я здесь, Уильям, — начала вдруг его матушка. — Скажи, а ты пойдешь на благотворительный бал, который устраивает наше общество?
Тот с глазами жертвы исподлобья взглянул на меня.
— Не могу пропустить такое событие. Тем более что распорядительницей там будет Блэр.
— Какая прекрасная новость, — женщина похлопала в ладоши и обратилась ко мне. — Так это ты та самая подруга нашей императрицы? И как я сразу не догадалась?
— Да, Лисси — моя подруга, — скромно добавила и почувствовала себя неуютно.
Мельком в сознании пронеслись мысли драконицы обо мне в праздничном платье, о сыне в черном фраке, о нашем поцелуе, и о том, как чудесно, что я близка к монаршей семье. А десе Сеймур палец в рот не клади, она по локоть руку откусит. Теперь она костьми ляжет, но все это устроит на званом вечере. Такой разбег от свидетельницы в невесты. Предупредить, что ли, дознавателя о ее планах?
— Ладно, дорогие дети и Квоки, — мама Уильяма поднялась и обняла мужчину. — Не буду вам мешать. Как хорошо, как хорошо, — напевала она, когда выходила из столовой.
Я тоже прошла на выход, чтобы проводить благородную даму и вдоволь посмеяться над ищейкой. Когда он еще окажется в столь щекотливом положении? Перед уходом Абигайл подозвала меня, обняла и тепло расцеловала, прошептав на ухо: «Береги его, он же такой бестолковый». И не поспоришь, так что я молча закивала.
Как только дверь закрылась, чешуйчатый диктатор уставился в мою сторону.
— Говори все, что хотела сказать.
— С чего бы? — картинно ужаснулась. — Твоя мама — чудесная женщина.
И я не лукавила. Деса Сеймур мне очень понравилась несмотря на ее матримониальные планы. Вкус у нее на барышень так себе, кто же хочет в жены сыну ведьму? С другой стороны, сам император женился на чародейке, чую, на нас сейчас мода в столице.
— Блэр, — протянул дознаватель, когда я вышла из коридора и поднималась наверх. — Ты же точно прочитала ее мысли.
Ага, только тебе я ничего не скажу. Лишить себя добровольно такого удовольствия. Я, может, не самая хитрая и изворотливая, но точно не дурочка.
— Ничего интересного, Уилл, ничего интересного, — пропела я. — Мама — существо святое и неподсудное. Она тебе жизнь дала…
— Она ее и загубит, — язвительно перебил меня Сеймур.
— Не прибедняйся, у тебя замечательная семья.
Мне было немного завидно. Я бы мечтала о таких родственниках, у меня-то багаж состоял из алчного рода беднеющих аристократов, не желающих работать.
Пока драконище пребывал в прострации, я скрылась в выделенной мне комнате. Хотелось немного передышки после чересчур занимательного утра.
— Я устaлa слушaть вaш флирт! Решите уже проблeму. В конце концов, вы взрослые люди, нe обрeмененные обязaтельствами. — выговаривала мне фамильяр.
— Перестань, — не согласилась с ней. — У нас разница в положении, и это помешает расследованию.
— Мешает расследованию твои мозги словно плавленный сыр. И дознавателя тоже. Крейвена на вас нет.
— Можно подумать, что теперь ты в его команде? — съехидничала я.
Пеструшка распушила перья и закудахтала.
— Эй, разумная и умная Блэр, где ты спряталась в этой размазне? Ты понимаешь, что ты в смертельной опасности, пока вы не найдете врага? А вместо поисков вы блины сиропом намазываете.
В чем-то она права. Что я, что Сеймур потеряли нить здравомыслия и поддались эмоциям. Как там говорил дедушка? Во тяжелое время важно думать головой, доверять сердцем и чуять филейной частью. А я, бедовая, все перепутала, думала у меня точно не голова.
— Ладно, ладно, поняла я, — попыталась успокоить несушку. — Буду более ответственной.
— И ящеру своему скажи, — нахохлилась она. — Сыщики из вас, а, — она махнула гребешком, — только зря распинаюсь.
Благая мира, нас осуждает птица. Интересно, а Роудсон похожего мнения?
Глава 9
Блэр Стоунхейв
Следующие два дня прошли сумбурно. Одновременно я решала проблемы, связанные с благотворительным балом, и умудрилась-таки приехать на ментальный допрос жертв произвола Улиссы. К сожалению, трудности были и в одном, и во втором деле.