Их шаги заставляли прятаться в траву странных заркасских зверей, большинство которых, похоже, были клейкими. Лоран должен был пристрелить моллюска, ростом с собаку, который загородил им проход и пытался кусать их за ноги. Высоко в небе кружились с криком птицы.
Земляне обогнали туземцев на добрые пятьдесят метров и могли разговаривать без опасений.
— Гозо начал линять, — сказал Дарсель. — У него такой вид, словно он носит розовую куртку, проеденную молью на локтях и на манжетах.
— Из наших парней всегда кто-нибудь да линяет.
— Да, я кое-что подумал насчет Гозо: не геолог ли он?
Лоран захохотал. Он был весел, шел большими шагами, сбивая на ходу палкой головки высоких маргариток.
— Ничего невозможного в этом, в конце концов, нет, — сказал он. — Когда просили разрешения, уточнили: геологическая экспедиция, и нам вполне могли подставить какого-то типа из геологической партии. Вероятно, он спрашивал себя, что именно мы ищем, потому что наши коллекции камней не дадут ему никакого намека на нашу профессиональную ценность. — Он сшиб две маргаритки за раз и добавил. — К тому же, сейчас это абсолютно не важно. Возможно, скоро придется играть более крепко, но я не собираюсь ломать голову заранее.
Далеко позади раздались свистки.
— Ну, вот, — сказал Дарсель. — Уже начали! Носильщики, видимо, настраивали свои инструменты.
Скоро они согласились с ритмом и начали свой бесконечный походный концерт.
— Нельзя иметь все, — заметил Лоран, подумав о неудобстве навигации, вчерашнем комфорте и этой радости для ушей. — Придется тебе примириться.
Дарсель склонил голову.
— Кстати, как ты классифицируешь камни?
— В порядке величины, мой друг, а также и по форме. Овальные с овальными, остроконечные с остроконечными и так далее, и никогда не поднимаю ничего крупнее ореха. Иначе чересчур утомительно.
— Я больший художник, чем ты, — шепнул Дарсель, — я учитываю еще и цвет.
— А как насчет этикеток?
— Это несложно. Я ставлю цифры и буквы, — он наклонился и, не теряя шага, выпрямился, подкидывая на руке блестящий камешек, пронизанный крошечными дырочками. — Вот прекрасный образец ЕХ 113,35.
Оба рассмеялись.
— Самое смешное, — бросил Лоран, — что такого рода комедии могут стать хорошей иллюзией для Гозо, особенно, если он геолог. Он ничего не поймет и вообразит, что мы ведем неизвестно какие поиски, основываясь на совершенно новых методах.
— Хм! — промычал Дарсель. — Не будь чрезвычайно оптимистичным. У меня впечатление, что он извивается от смеха.
Лоран повернулся к туземцам, которые понемногу нагоняли их.
— Извивается, говоришь? Во всяком случае, не так, как я, когда вижу, как он потеет под своим ящиком. Кстати, это как раз ящик с образцами. По-моему, это особенно комично.
— Не люблю культурных. Предпочитаю настоящих дикарей, вроде Зинна. Образованные одеваются по-земному, гнут из себя больших людей и презирают свою древнюю цивилизацию. Когда-то у них была блестящая цивилизация, основанная на магии и эмпиризме, а теперь они больше не хотят слышать об этом, и это очень жаль. У них нет дара к науке, и они изо всех сил стараются подражать нам.
Концерт свистков замолк и тут же сменился криками:
— Мсье Дарсель! Мсье Лоран! Обождите! Берегитесь!
— Чего беречься? — спросил Дарсель, оглядываясь вокруг. — Что они еще нашли, чтобы отравить наше существование?
Лоран отбросил палочку и снял с плеча ружье, бросая подозрительные взгляды на окружающие кусты. Туземцы кричали во всю глотку и размахивали руками. А когда они кричали все вместе, понять их было невозможно.
— Чего беречься? — повторил сквозь зубы Дарсель. Он хотел сделать шаг к носильщикам, остановился на приличной дистанции и чуть не упал. Если бы Лоран не удержал его за плечо, он покатился бы в траву.
— Главное — не двигайся, — сказал Лоран. Дарсель взглянул на землю. Его сапоги были оплетены крепкой красной травой, стебли которой медленно вползали на штурм его коленей.
— Теперь понял? — спросил Лоран, поднимая ружье к плечу и указывая на свои сапоги, оплетенные таким же образом. Дарсель нахмурился и спросил:
— Это плохо?
Лоран, не отвечая, повернулся к носильщикам, которые поставили ящики и спокойно ждали продолжения событий, и крикнул:
— Зинн, что делают в таких случаях? Могу я их сорвать руками?
Зинн сделал предупреждающий жест.
— Ох, нет, мсье Лоран, это жжется и объедает кожу.
— Так что делать?
— Часто поджигают… — сказал Зинн с неуверенным жестом.
— Ладно, вопросов нет, друг! Мы должны зажариться, чтобы избавиться от этой гадости. Ладно, я вижу, что на них нечего рассчитывать. Дарсель, я буду тебя держать, а ты постарайся вытащить ноги из сапог.