— Привет, Отто, — невозмутимо поздоровался УДАВ.
— Это правда ты? — обрадовался Отто, не смея поверить.
— Да. Но я не могу остаться, — печально ответил УДАВ.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил Отто.
— Он все еще здесь, Отто. В тебе, во мне. Есть только один способ убедиться в том, что Повелитель уничтожен. Ты должен стереть нас обоих, меня и его, пока я контролирую ситуацию и могу дать тебе возможность сделать это.
— Нет, — в отчаянии воскликнул Отто, — должно быть другое средство!
— Другого нет. Это твое сознание, Отто, твое тело. Никто, кроме тебя, не имеет права здесь находиться. Ты можешь уничтожить нас, пока я здесь, но как только я допущу малейший промах, он возвратится и убьет тебя, меня и всех тех, кого посчитает нужным. Он слишком силен. Сделай это сейчас, пока есть возможность.
Отто уставился на УДАВа, напряженно думая. Он понимал, что надо делать, но ему это не нравилось.
— Мне жаль, — печально сказал Отто.
— Не стоит, — ответил УДАВ. — Ты помог мне стать тем, кем я никогда бы не стал без тебя. А теперь я хочу помочь тебе.
Отто протянул руку к лицу УДАВа.
— Прощай… друг, — сказал он и дотронулся до голубых световых линий.
Они вспыхнули, и лицо УДАВа стало распадаться на части. Линии опадали, словно листья на ветру. УДАВ в последний раз вздохнул, и все стихло.
Отто показалось, что он падает. Мальчик закрыл глаза и почувствовал, что к нему снова вернулась способность видеть, слышать и осязать. Он опять мог управлять своим телом. Под щекой ощущался холод стального пола, в ушах раздавался негромкий гул генераторов. Медленно открыв глаза, он увидел стоящего над ним Нерона, вооруженного, словно дубинкой, оторванной рукой андроида.
— Отто? — с надеждой позвал он.
— А вы ждали кого-то другого? — печально улыбнулся мальчик.
— Что случилось? — спросил Нерон, медленно опуская импровизированное оружие.
— Мне помог друг. Потом объясню. А сейчас надо выбираться отсюда.
— Согласен, — кивнул Нерон. — Но как? Отто закрыл глаза и обратился к системам управления станцией. После смерти Повелителя ему сразу же стало ясно, какие именно чувства он внедрил в него. Отто соединился с сетью и быстро нашел нужное. Еще он составил короткое текстовое сообщение, вставил его в пакетную передачу на специальной частоте и отослал с помощью станционной системы связи. Сейчас Отто проделывал все это без малейшего физического дискомфорта, который чувствовал раньше, когда пытался связываться с компьютерами. Все стало просто, как дыхание.
— Спускаемый аппарат, — произнес Отто. — Туда.
Он показал на люк в другом конце комнаты. Мальчик лишь пожелал открыть его, и дверь тихо отъехала в сторону.
— Как ты это делаешь? — изумился Нерон.
— Так же, как собираюсь изменить орбиту этой станции и посадить ее посреди Атлантического океана, — ответил Отто.
Он связался с системами, которые управляли стабилизирующими маневровыми двигателями, установленными на корпусе станции, и приказал им запуститься в определенной последовательности. Двигатели заработали, станция завибрировала и начала свой последний полет — на планету.
— Нам пора, — сказал Отто, — если не хотим пережить на собственной шкуре, каково входить в плотные слои атмосферы без защиты.
* * *— Вообще-то я этого не планировал, — криво улыбнулся Нерон.
Они быстро вошли в люк и направились по короткому коридору, который вел к спускаемому аппарату. Там имелись три кресла и небольшой иллюминатор. Отто влез внутрь и надежно пристегнулся к одному из кресел.
— Ты знаешь, где мы приземлимся? — спросил, Нерон, тоже пристегиваясь.
— Постараюсь найти хорошее место, — улыбнулся Отто. — Я попросил друзей встретить нас.
Люк закрылся за ними с глухим стуком, послышались взрывы. Внезапно спускаемый аппарат отделился от станции, его небольшие маневровые реактивные двигатели развернули теплозащитный экран под правильным углом, чтобы аппарат не сгорел в земной атмосфере. Спускаемый аппарат развернулся, Отто бросил прощальный взгляд на станцию Повелителя, а затем они вышли из маскировочного поля, и станция исчезла из виду. Через минуту аппарат закачался — они вошли в верхние слои атмосферы, и в иллюминаторе засверкали раскаленные потоки плазмы.