— Ya silʼnaya, ya spravlyusʼ, — всхлипывала, заливаясь слезами, глядя на кольца.
Перед взором стояло лицо рыцаря. Его любящие глаза проникновенно заглядывали в душу, словно одобряли её поступок, слышался шёпот: «Моя красавица…» Его лихая улыбка и громкий гик в последнюю встречу, когда она выскочила на крыльцо в то памятное утро, не зная, что видит его в последний раз. А фамильное кольцо… Он велел отдать его ей. Он любил её. Искренне. Безответно.
Фантазия побежала извилистыми тропками дальше. Фон Россен и фон Стессель, вполне вероятно, были друзьями. Если бы её, Наташу, не закинуло в будущее, то, как вариант, она могла стать невестой Бруно, а затем и его женой. Почему нет? Он бы её никогда не бросил. Зажатое в руке кольцо кололось. Взгляд влип в изображение мальчишки на рисунке: «Привет, дружок. Как тебе тогда удалось выжить? Сбежал?»
Была уверена — ничего случайного в этом мире нет. Ни-че-го. И то, что замок оказался родовым гнездом Бруно, и то, что именно она появилась здесь. И приезд Хельги — теперь уже единственной наследницы. Возможно, скоро родится ребёнок Брунса — пусть это будет мальчик — и тогда графиня Хильдегард станет не единственной наследницей опального рода. Он продолжит своё существование.
Сейчас звёзды Судьбы сошлись на этом клочке земли.
Глава 24
Как она раньше не догадалась?! Девушка остановилась посреди очередной комнаты на третьем этаже, очень похожей на кабинет. Замки́! На двери должен висеть замок. Хоть они отсутствовали, но наличие петель обязательно. Вышла в коридор. «Есть», — расплылась в довольной улыбке. Сегодня хороший день. Неужели пресловутая чёрная полоса светлеет?
Тайник нашёлся быстро. Укоризненно качала головой: «Ай-яй-яй, господа графья, как примитивно мыслите. Полное отсутствие фантазии. Наши воры обчистили бы вас за несколько минут. Даже в графстве Бригахбурга к устройству схронов отнеслись более ответственно». Кто знает, может быть, и здесь имеются подобные укромные местечки в полу и в каменной кладке стен? А пока… Сейф оказался пустым. Ладно, поехали дальше…
Ещё шесть покоев с петлями на дверном полотне и коробе. С четырёх дверей сняты накладные замки. В результате обследования тайников обнаружились одиннадцать свитков и широкая увесистая шкатулка с женскими украшениями и небольшим количеством золотых и серебряных монет. Пфальцграфиня, прихватив ларчик, вернулась в свою комнату, задвигая засов.
Устроившись на кровати, перебирала золотые и серебряные безделицы: тонкие изящные пояса, диадемы, цепи с подвесками, серьги и кольца, броши. Рассматривала камни, глядя через них на просвет окна, представляя, как они украшали свою хозяйку, принося радость и уверенность. Долго держала в руках серебряную шпильку с великолепным изумрудом, так и не решившись примерить. Захлопнула шкатулку, пряча под подушку. В сердцах выдохнула: «Дура! Забирай всё и беги отсюда. С такими-то деньжищами…»
После сытного и вкусного обеда — в чём она ничуть не сомневалась, судя по тому, что, по словам Амали, Манфред запросил дополнительно кусок рыбного пирога — предстояло снять «кошельки» с перекладины, что получилось намного легче и быстрее, чем их пристроить. Срезанные мешочки скидывала на кровать.
Своё «добро», оставив смартфон, перенесла в облюбованный сейф в убранную комнату на третьем этаже. Кроме шкатулки. Её участь, как и обнаруженного ларца, была решена.
Два запасных ключика — от кабинета и комнатушки со столовым серебром — связав шнурком, бросила в изголовье ложа под матрас.
Настала очередь освободить свечи из форм и провести огневые испытания. Очень интересно, что получилось…
Память выдернула погасшую плошку со свечой в сыром подземелье у кромки ледяной воды. Яробор… Она часто вспоминала о нём. Где он сейчас? Что с ним? Судя по тому, что его так и не нашли, уйти ему удалось. Если он не стал искать её, значит, помощь с её стороны не потребовалась.
Пусть он будет на пути к своему дому.
Пусть он дойдёт.
Пусть его ждут.
Растянувшись на ложе, закинув ногу на ногу, перебирала рисунки, не переставая наслаждаться их реалистичностью, думая о том, что они украсили бы стены самого великого музея мира — французского Лувра — с его посещаемостью более девяти миллионов человек в год.
На окошке горела свеча. Ровное яркое бездымное пламя. Вторая — её сестра-близнец — возвышалась рядом в ожидании временно́й отметки и в перспективе готовясь к уготованной ей роли «огненных часов». Рядом лежал смартфон.