Наташа вспомнила, как рассказала ей, что с ней случилось. Начала повествование с того момента, как попала в замок Бригахбурга. Изложила упрощённую, сильно урезанную версию событий, опустив, где посчитала нужным, душещипательные подробности. Ничего придумывать не стала. Зачем? Рыжая не казалась болтливой и легкомысленной. Простой — да, но не глупой.
Всё выглядело так: девушка приехала с венгерской графиней в качестве компаньонки к её жениху. Там встретила графа фон Фальгахена, который узнал в ней пропавшую дочь пфальцграфа фон Россена. Доставив её к отцу, он вознамерился просить её руки. Получив отказ от родителя, и не заручившись поддержкой невесты, решил её выкрасть. Чтобы она не сбежала, посадил на привязь. По дороге в замок жениха на них напали бандиты. Как она выбралась из тарантаса и почему оказалась в лесу, да ещё в обществе медведя, уже не помнила.
Фиона, открыв рот и затаив дыхание, слушала похождения пфальцграфини, сочувствуя ей и сопереживая. Каждое слово Наташи находило живой отклик в её душе. О пристрастиях покойного Карла жители окрестных деревень знали хорошо, но помалкивали. О золотой цепи ходили слухи, и даже находились те, кто утверждал, что видел её. Поэтому рассказ не вызвал сомнений. Ведунья плакала вместе с ней, ругая бывшего хозяина, утверждая, что нынешний будет гораздо лучше.
Взяв слово, что травница и дальше никому ничего про свою находку не расскажет, девушка успокоилась.
Рыжая вернулась, когда сгустился вечер. Довольная и очень уставшая. От неё пахло вином и дымом. Буркнув что-то про корзину, которую она опустила рядом с ложем из трав, примостилась под боком госпожи. Прошептав: «Как же я к вам привыкла», обняла её, укутав покрывалом, и через минуту мирно посапывала.
А пфальцграфиня не спала почти всю ночь. Боялась сомкнуть глаза. Не потому что находилась в пещере, вход в которую ничем не закрывался и любой зверь мог свободно зайти, как залетали днём птицы и в большом количестве сновали ящерки. А потому, что опасалась снова впасть в летаргию и уже никогда не очнуться.
Ругала себя, что несмотря ни на что цепляется за жизнь в этом времени. Успокаивалась тем, что всё поправимо: ей очень повезло, она жива и пусть пока слаба, но обязательно поправится, окрепнет, с помощью управляющего герра Штольца поднимет поместье с колен, рассчитается с долгами и будет жить спокойно. Возможно, Хельга захочет остаться с ними. Хотя, с такими сокровищами можно начать новую жизнь. Будь у неё столько золота, она бы нашла ему применение. Что бы она предприняла? Фантазия плавно уносила девушку в страну грёз. Там было тепло и уютно. Там был достаток и не было нужды. Там она была себе хозяйкой и жила так, как мечтала.
Натянув грубую длиннющую сорочку, которую принесла Фиона — явно свою — выстиранное и отремонтированное пончо, Наташа вышла из грота.
— Сами, сами… — знахарка придерживала подопечную, не давая упасть. — Через неделю бегать будете.
Кристально чистый воздух купальни сменился насыщенным ароматом хвои и пожухлой листвы. Пфальцграфиня зажмурилась. Кружилась голова. Хмурое, туманное и тёплое безветренное утро соответствовало настроению.
К пещере, вдоль отвесной скальной стены вела узкая натоптанная тропка, переходящая в каменистую и теряющуюся на однообразном фоне склона.
— Козья, — пояснила травница, заметив интерес госпожи. — Я их выгнала. Как только мы уйдём, они вернутся.
Густой кустарник закрывал главный и единственный вход в жилище, делая его с любой точки невидимым. Казалось странным, как смогли прижиться растения на скудной бесплодной почве?
Выйдя из дебрей, женщины присели на каменный пологий выступ. Внизу угадывался глухой еловый «чёрный» лес, даже в эту пору года кажущийся тёмным и загадочным. Вдали открывались восхитительные виды пологих горных вершин, тающих в сизой дымке.
В стороне от входа стёжка раздваивалась, огибая скальный выступ. Слышался звук падающей воды. Естественная пещера с купальней, вымытая за тысячелетия лечебными термальными водами, питаемыми тёплыми источниками, насыщенными различными газами представлялась идеальным местом для обитания монаха-отшельника. Не это ли зовётся раем? Если бы не заботы о хлебе насущном.
Наташа задавалась вопросом, почему в гроте, таком уютном месте для гнездовья летучих мышей, их не оказалось? Скорее всего, небольшое пространство, довольно высокая температура и недостаточное затемнение не понравились этим маленьким рукокрылым животным. К тому же они предпочитают тишину, а соседство коз не каждому по нраву.