Пастушок, прихватив друга, шустро шмыгнул в проход.
Царящая вокруг суматоха и неразбериха давили на виски. Катрин дёргали со всех сторон, и она не знала, за что браться в первую очередь, теряясь и поглядывая на хозяйку в ожидании помощи. Приходилось вмешиваться, подсказывая неопытной помощнице, чтобы была строже и увереннее.
Наташа за последний месяц привыкла к тишине и покою и теперь, выбившись из сил, хотела одного — отоспаться. Почему нет? Вот пообедает и пойдёт в свою комнату, где наведён порядок и топится камин.
В суматохе она старалась не думать о Герарде. У него свои дела и ему совсем не обязательно возвращаться в дом, где он никому ничего не должен. Поймала себя на мысли, что хочет его увидеть, пусть и в последний раз. Только вернётся ли он? Чувствовала — да. Встречи не миновать. Волновалась, изредка поглядывая на дверь, повторяя приготовленные слова и фразы: холодные и едкие.
Пфальцграфиня договорилась с поставщиком мяса и задумала в ближайшее воскресенье устроить для всех праздник в честь возвращения. Завтра собиралась поехать на кладбище на могилу отца. Заодно взглянуть на свою. Брр!
В тёплой кухне в печи, после выемки пирогов и сдобы, на огромной сковороде доводились до готовности порционные кусочки цыплят, замаринованных в сметане с чесноком и специями, зажаренных в пиве.
Разгорячённые слуги, уже не таясь, откровенно поглядывали в сторону печи, вдыхая обалденный чесночно-пивной запах, сглатывая беспрерывно набегающую слюну.
Большой котёл с фасолевым супом прел над затухающим очагом.
Противни с румяными пирогами с капустой и грибами, ватрушками с творогом и мёдом, булочками с рисом и яблоками остывали на столе.
Блины вызвали особенный интерес у снующей под руками прислуги. С куриной, грибной, творожно-сливочной и яблочной начинками, они горкой укладывались на отдельные блюда.
Прим. автора. История возникновения блинов по сей день так и не изучена. Подобные изделия того времени больше напоминали лепёшку.
Девушка смотрела на изобилие вкусных блюд и удивлялась: стала бы она столько готовить, практически полдня находясь на кухне, если бы не гость? Нет. Не отрицала, что соскучилась по хорошей еде, по дому. Но ей вполне хватило бы супа, блинчиков и прожаренного цыплёнка. Пусть Герард не оправдал её ожиданий, но именно перед ним хотелось выпендриться и показать, какая она великолепная хозяйка.
Мысли о его предательстве угнетали, ложась бурым мазутным пятном на душу.
Именно сейчас она должна умерить свою гордость и развести дипломатию с изменником, утаить факт нахождения за креслом в кабинете, промолчать, что знает о его намерении нарушить девятую заповедь Закона Божия — не лжесвидетельствуй.
Она вынуждена так поступить. Ей необходимы его знания, его помощь.
Она не знает, как следует поступить с заключёнными под стражу женщинами, одна из которых её сестра.
Она не знает, как добиться их признания в свершённом преступлении.
Она не знает, как добраться до Вилли Хартмана и доказать его причастность к убийству Фальгахена.
Она ничего не знает и собирается использовать его сиятельство.
Если потребуется, она наймёт его, оплатив консультационные услуги золотом. Придёт время и она выскажет этому мужчине всё, как и собиралась, затем укажет на ворота и закроет их за ним. Навсегда.
Герр Штольц? С ним тоже предстоит разобраться. Почему он позволил похоронить вместо неё чужое тело? Сообщник? А сам Герард? Что толкнуло его на лжесвидетельство? Какие цели он преследует? Насколько он для неё опасен?
Пухла голова, кипели мозги. От дел, от дум, от неопределённости. После решения последнего вопроса собиралась наесться от души, не отказывая себе в кубке отличного вина — или двух — и уйти отдыхать.
Наташа созвала и построила слуг. Сделав замечание относительно их внешнего вида, разъяснив вопросы оплаты труда, поощрений и штрафов, сложив руки на груди, задала интересующий её вопрос:
— Из моих покоев пропала дорогая для меня вещь. Прошу вернуть её. Понимаю, что не каждый решится сделать это открыто. Можно подкинуть. Тот, кто укажет на человека, присвоившего чужое, получит вознаграждение — три золотых.
Она прохаживалась вдоль ряда выстроившейся прислуги, всматриваясь в их лица.
— А как оно выглядит? — раздалось с края.
— Это предмет правильной формы, размером с ладонь, похожий на гладкий чёрный слюдяной камень. Его можно разбить. — Девушка вздохнула. Смартфон ей уже никогда не вернуть. Но попытаться нужно.