— Те самые, которые задирались весь вечер.
— А-а, пусть хоть поубивают друг друга, — махнул рукой.
— Там тебя Ева спрашивает. Я обещал найти.
— А эта, её кочерга…
— Не видел. Наверное, она ей зелья сонного подлила… Фальгахен крутится возле неё, а Дирк только что поднимался в покои. Не один.
— А Карл что ж один? На него не похоже.
— Да, странно…
— Пошли все к дьяволу…
— А мы пойдём через кухню, — барон тронул брата за плечо, толкая, помогая встать.
Это оказалось сложнее, чем представлялось. И выпили вроде не так много, а вот, поди ж ты, тело не слушалось. Сказывалась усталость и недосып.
Споткнулись о чьи-то ноги, торчащие из-за куста. Их владелец недовольно забурчал, выдавая новую усиленную порцию храпа.
Через кухню удалось пройти, не привлекая внимания. Здесь царила неразбериха, сдобренная криками кухонных работников, дребезжаньем медных котлов, подносов и блюд, бранью охрипшей кухарки, больше походящей на отрывистое воронье карканье. Слуги, задевая и толкая один другого, налетали на гостей, забредших в пьяном угаре в манящие широко открытые и ярко освещённые двери.
Подъём по лестнице преодолели на удивление легко и быстро.
— Ты куда меня привёл? — озирался Герард, наткнувшись в темноте на стул, чуть не падая.
— Хочешь в свои покои? Так и скажи. Тебя там караулят. — Дитрих, придвинув плошку со свечой, безуспешно пытался выбить искру.
— Ладно, согласен на преисподнюю, — принюхался. — Мне здесь нравится.
— Ещё бы, — усмехнулся барон, бросая огниво, нащупывая ложе и толкая брата на него.
Его сиятельству снился сон. Он сидел на берегу реки. Жаркое солнце безжалостно жалило обнаженную грудь. Распухший язык присох к нёбу. Обшарив вокруг себя траву, фляги мужчина не нашел. Пот горячими струйками стекал по шее на грудь. Дышалось с трудом. Глубоко вдохнув, захлебнулся мучительным кашлем, пробуждаясь. И это пробуждение было не из лучших. В последнее время он каждое утро просыпался с головной болью. Но сейчас это казалось особенно невыносимым. В глазах матово поблескивали разноцветные искорки. Чёртова венгерка с дьявольским украшением на груди…
Сев на ложе, граф уставился в серый прямоугольник окна, соображая, сейчас утро или вечер. Осмотрелся. Покои не его… Ташины. Ноги снова привели его сюда.
Раздавшийся рядом громкий вздох и бормотание, насторожили. Он вздрогнул, узнав Дитриха. Двинув его в бок, хрипло недовольно произнёс:
— Какого чёрта ты здесь делаешь?
Брат, лежа поперёк ложа, приоткрыв глаз, пытался понять, что нарушило его сон. Кто посмел помешать ему?
Герард прошёл в умывальню.
Заслышав скрежет пустого ведра по полу и ругательства сиятельного, барон схватился за голову, вспоминая, как он оказался в покоях пфальцграфини. Сил их покинуть не хватило.
На появление помятого брата отреагировал агрессивно:
— Я здесь делаю то же, что и ты. Скажи спасибо, что не дал подняться в твои покои.
— Спасибо, — процедил мужчина, массируя шею. — Сейчас бы в купальню…
— Забудь. Чистить нужно. Там вчера побывало не меньше десятка гостей. В одеянии, — рассмеялся, хватаясь за пульсирующие болью виски, вспоминая, как стал свидетелем такой помывки нескольких разряженных графов.
— Ладно, идём в мои покои или к тебе. Там должна быть вода.
— Ева, ты глупая гусыня, — шипел Карл на сестру, закрывая её от любопытных взоров прохаживающихся мимо них парочек.
— Он не хочет видеть меня, — огрызнулась, приветливо улыбаясь и величаво кивая поклонившемуся кавалеру.
— Ева, если сегодня ты не придёшь с ним к соглашению… Завтра мы уезжаем. Затем я дам согласие графу фон Шлоссу, и мы обговорим дату свадебного пира. Ты меня знаешь.
— Хватит меня пугать этим болваном.
— Довольно богатым болваном, заметь, — парировал блондин.
— Лучше бы смотрел за Дирком.
— Дойдёт очередь и до него. Сейчас ты — моя головная боль. Клянусь чревом Христовым, но Бригахбург станет твоим мужем.
— Карл, я не хочу вот так. Я не убогая, чтобы стелиться мужчине под ноги. Он ясно мне сказал, что всё в прошлом. Он избегает меня!
— Брось, для мужчины, который любил когда-то, ничего не может быть в прошлом. Примени эти ваши штучки, повздыхай, похлопай глазами, — крутанул пальцами, показывая, как нужно похлопать. — Сама знаешь… Затащи его в покои, соблазни. — Окинул сестру взором. Высокая Ева не выглядела хрупкой и бессильной. И рука у неё тяжёлая. Служанки не раз заливались кровью из носа после её поучений. Такая затащит, кого захочет и куда захочет.