Этот жест показался естественным и совсем простым, как будто они были на равных, и парень касался её ежедневно и многократно. Что-то мелькнуло в его глазах, после чего они повлажнели и стали бездонными. Похоже, он думал о том же. Девушка заметила, как Рыжий едва заметно втянул нижнюю губу в месте раны.
— И одеяние посмотрите, — поспешно отдёрнул руку, отступая.
Она так и сделала, ахнув и хватаясь за подол. Вот это точно вызовет вопросы у Амали!
— Всё, ступайте, — подтолкнула его к двери. — Спасибо.
Закрывшись на задвижку, первым делом переоделась, умылась и привела себя в порядок. Бросила платье в тазик с водой, скрывая происхождение грязи.
Развернулась к окну, доставая по одному свитки и рассматривая рисунки, узнавая в них стандартную обстановку комнат, тогда ещё жилых. Откладывала изображения мальчишки. Нравилось смотреть на него. Лицо казалось приятным и таким родным.
Полсотни рисунков чужой жизни. Словно посмотрела чёрно-белый фильм. Узнать бы, кто рисовал: мужчина или женщина, подросток или взрослый? Чужие лица. На них концентрировала своё внимание, словно пыталась понять, чем жил изображённый человек и жив ли он сейчас. Возвращалась к мысли, кто же такая Хельга и что ей нужно в замке?
Несколько раз рассматривала один и тот же рисунок, отложив его в сторону, периодически возвращаясь к нему, размышляя, что в нём не так? На столе развалился полосатый, ничем не примечательный, ухоженный кот в тканевом ошейнике. Усмехнулась: не противопаразитарный, разумеется. Всматривалась, щурясь, на расстояние вытянутой руки отводя свиток, затем приближая. Всё на месте: лениво прищуренные сонные глаза, изогнутый хвост в состоянии покоя, изумительно прорисована шерсть. Рядом край шкатулки, стилос с камнем на конце, уголок свёрнутого пергамента, несколько крупных монет и перстень. На заднем фоне на стене приоткрытая дверца сейфа. Раз открыт сейф, значит, рисовал хозяин кабинета. Стоп! Всмотрелась. Резная, чётко нарисованная панель. Узор не такой, как на стенах в кабинете Манфреда. Уф! Стало жарко и зябко одновременно. Сколько жило семей в замке? Сколько наследных дядьёв, братьев и сестёр уживалось под одной крышей? И у каждого был свой тайник! Хельга ищет спрятанные сокровища. Как пить дать! Почему в сундуках? Двойное дно с секретными пружинами? В замке три этажа. Два для господ. Комнат и сундуков — море! Прачка уже всё осмотрела, добравшись до чердака. Нужный сундук там?
В дверь стукнули и толкнулись. Наташа от неожиданности дрогнувшей рукой смяла край свитка.
— Хозяйка, — звала Амали, — вас хозяин требует.
— Сейчас приду!
Вот когда она пожалела, что не может примкнуть полную «сокровищ» комнату. Захотела накладной замок? Теперь жди.
Глава 21
Манфред, заложив руки за спину, прохаживался у кабинета.
У пфальцграфини ёкнуло сердце. Она забыла о смененном замке.
Увидев дочь, фон Россен, не скрывая раздражения, прорычал:
— Что за новшества, Вэлэри! Я не могу попасть в кабинет!
— Простите меня, пожалуйста. Совсем забыла, — поспешно отпирала дверь, передавая ключ. — Вы ведь понимаете, чем это продиктовано. Прислуга имеет дубликаты, а здесь… Сами знаете. — Захлопнула створку перед самым носом «сладкой парочки». — Мне нужно поговорить с вами.
Хозяин выглядел уставшим и недовольным. Но разговор откладывать не хотелось.
— О чём хочешь говорить? — устраивался в кресле.
Наташа приметила, что он долго ёрзает. Неужели спина даёт о себе знать?
— Кто был прежним владельцем этих земель и замка? — Начала без предисловий. — Насколько мне известно, вы их получили в дар от короля после ухода в отставку.
— Зачем тебе? — фон Россен насторожился.
— В таком огромном замке должна была жить большая семья. Что с ними стало? — девушка осталась стоять, проигнорировав приглашение присесть.
— Они изменники, поставившие под угрозу авторитет монарха. — Манфред копался в шкатулке, делая вид очень занятого человека.
— Все сразу? Вся семья?
Пфальцграф оторвался от поиска, исподлобья взглянув на дочь:
— Если это всё, что ты хочешь, то можешь идти. Тебе незачем знать подробности, — отмахнулся, как от назойливой мухи.
— Есть ли подземный ход в замке? — Сменила тему. Наличие вокруг крепостной стены рва, наполненного водой, указывало на то, что нет. Но всякое могло быть.
— Нет.
— А если осада?
— Для этого имеется башня.
— Сомневаюсь, что там есть запас продовольствия. — Кстати, она туда ещё не поднималась. И не собиралась. Единственный вход в донжон находился на уровне третьего этажа современной многоэтажки. Брошенная лестница, вросшая в траву, гнила рядом. Если бы Наташа не зацепилась за неё во время исследования дворовых зарослей, то и не заметила бы.