— Рад старррраться! — клокотливо прорычал заяц Обшмыга.
— Прекрати паясничать, Кулаков-Чудасов! — строго выговорила Нога. — Говори, что тебе нужно и убирайся вон, поскольку я не намерена терпеть тебя в своём доме.
— Неужели прочь гонишь? — с почти натуральной обидой поморгал глазёнками Кулаков-Чудасов, обращаясь больше не к Ноге, а к волкам, которые с удовольствием созерцали спектакль вожака. — Но мы же с тобой старые друзья, Нога, и сколько душевных разговоров провели!.. Сколько раз ты мне в жилетку плакалась, на судьбу сетовала!.. Отчего же вдруг я в не милость пал?..
— Не ври, никогда мы не были друзьями!
— Не были друзьями??
— Подобное и вообразить невозможно, а ты сейчас плохо и скучно дурачишься, рассказывая глупости.
— Мы не были друзьями?? — опечалился Кулаков-Чудасов. — И как у тебя язык поворачивается отвергать известные по всему лесу факты?.. Ты ещё заяви при народе, соври всем прямо в глаза, что я твой заядлый враг и однажды накинулся на тебя, чтоб сожрать?.. Было такое?
— Нет, такого не было. — вынужденно призналась Нога.
— Хорошо, что ты хоть очевидные вещи признаёшь. Всегда с тобой надо при свидетелях разговаривать, чтоб ты правду признавала… А догадываешься ли ты, сколько раз, за время твоего обитания в нашем лесу, я мог тебя съесть?.. А сестрицу твою я разве не мог сожрать раз сто?.. Где у нас счетовод, пусть он скажет!
Волк Выгребала, удившись внезапному призыву вожака, выступил вперёд. Он бы похож на пожилого и уработавшегося субъекта, с унылом трепетом относящегося к делу всей своей жизни.
— Исключительно исходя из фактов реальности, — запинающимся голосом забубнил Выгребала. — я записывал все злодеяния, совершённые Кулаковым-Чудасовым на моих глазах… кое-что даже запротоколировал поминутно… погодите, я припомню все записи за прошедший год, чтоб быть максимально точным… вот, полюбуйтесь… в ночь с тридцать первое на первое, пребывая в состояние глубокого сна, непроизвольно и аффектировано раздавил комара!.. злодеяние запротоколировано… Но про покушение на жизнь Ноги у меня сведений нет.
— Ну вот. — Кулаков-Чудасов похвалил Выгребалу. — Спасибо за факты, а то тут некоторые корчат из себя амбразуры вселенского добра и справедливости… типа они одни такие гуманисты, что хрен поймёшь… Ты, дедушка, ещё желаешь чего-нибудь сказать?
— Я, если можно, продолжу. — хозяйственно пригладил затылок Выгребала. — Исследовав труп убиенного комара, я постарался быть предельно дотошным и аккуратным в оценке событий и напряг всю зоркость наблюдательности. Я внимательно осмотрел помещение, где свершилось нечаянное преступление, и вдруг поразился настолько, что до сих пор не нахожу слов!.. я, когда увидел, то волновался, словно мальчишка!.. ОН взял и зацвёл!!
— Погоди, дедушка, что-то ты мелешь чепуху… кто зацвёл? — опешил Кулаков-Чудасов.
— Фикус!.. Да вы вспомните-ка, что я в докладной записке сообщал, и вам сразу станет всё понятно.
— Ну, допустим, вспомнил… но зачем мне знать про фикус?.. ты, дедушка, почему заговорил о фикусе, когда наши притязания сейчас направлены в другую сторону?..
— Как же вы можете быть спокойными, если цветение фикуса сродни чуду? — в глубоком блаженстве продохнул волк Выгребала. — В наших краях гении чаще рождаются, чем фикусы цветут — я не сомневаюсь, что этот случай надо отпраздновать.
— Тебе-то, счетоводу, какое дело до фикуса?..
— Да, Господь с вами… Я самый натуральный цветовод.
— Да я-то просил сейчас счетовода с заявлением выступить, а не цветовода. Ты-то зачем с фикусом своим выступил?
— А-а!.. Стариков всё ругаете, а у самих память хуже некуда. Цветовода вы позвали, а не счетовода, вот тут и народ подтвердить может мою правоту. А я кто?.. Я цветовод и есть, я и вышел с установленным фактом!
— Молодец какой, нужен ты мне больно с фикусом!.. счетовода я потребовал, старый ты старикашка! сче-то-во-да!!
— А я говорю: цветовода!.. я-то, будьте спокойны, натуральный цветовод, и счетоводом никогда не был, ещё чего не хватало!.. А фикус-то у кого расцвёл на глазах? разве у счетовода?.. нет, дудки, фикус расцвёл у меня на глазах, а я — цветовод!.. Кто угодно может подтвердить.
— Счетовода мне надо! тишкина ты жизнь!..
— Но я-то цветовод! фикус-то удостоверяет!..
— Охренеть можно! — попытался возобладать над собой Кулаков-Чудасов. — Кардинально можно охренеть!..
— Владимир Владимирович! — осторожно окликнул вожака волк Гукнула. — У меня желудок с голоду ноет, прекращай ерундой заниматься. Надо поскорей жрать эту парочку.