Раскалённый воздух безо всякого намека на речную свежесть ворвался в лёгкие и, словно наркотик, подарил какую-то нереальную животную радость. Женни и Йося закричали и бросились обнимать нас с Машкой, а мы отхаркивали воду и хохотали. Первой засмеялась дочь, я же просто не смог противиться её заразительному смеху. Мы живы!
- Эй! Быстрее сюда! Сюда! - я сначала услышал крик и только потом разглядел, что нас зовёт с берега щуплая девчушка в длинной белой рубахе и наброшенной поверх синей курточке.
Ну, почти с берега. Русалка стояла прямо на воде, метрах в десяти от края песчаной косы. Странно, но угрозы от неё я не чувствовал. Для меня это было определяющим фактором, и потому, не задумываясь о причинах её такого странного поведения, я гаркнул друзьям: «На берег!» и первым поплыл к спасительной суше. Грести одной правой рукой было так непросто, что некстати пришёл на память покойный Чапаев. Левой же я крепко прижимал к себе дочь под её недовольное сопение. Сначала Женя, а потом и хан подхватили меня под руки и поволокли, как два мощных буксира тащат перегруженную баржу. Впрочем, мощных – это сильно сказано. Мы все были вымотаны и истрёпаны даже не до предела, а конкретно сверх него.
Русалка уже была на песке и испуганно махала руками на сваленные в кучу на берегу железобетонные блоки, лотки и громадные канализационные трубы.
- Прячьтесь сюда, в эту трубу! Быстрее!
- Почему? - Я вложил в этот вопрос все свои сомнения и не был уверен, что русалка сходу их поймёт. Но утопленница тотчас зачастила, словно автомат, стараясь убедить меня как можно быстрее:
- Этот мусор – и не вода, и не земля, и не воздух. Бесы вас тут точно не прочувствуют, а следы я замету.
Я кивнул, признавая логичность её слов, и потащил Машку к куче. Но жена меня опередила, с места допрыгнув до подножия этой импровизированной пирамиды. Вот же вампирская сущность! Усадив дочку в глубину огромной трубы, она помогла нам с ханом вскарабкаться следом и благодарно махнула рукой утопленнице, что следила за нами снизу. Русалка радостно кивнула и принялась заметать наши следы сломанными ветками облепихи, что в изобилии росла по всему берегу.
Огромная бетонная конструкция была раскалена солнцем, и мы тотчас почувствовали себя сидящими в бане. Правда, дочь не знала значения этого слова, но Чёртова бабка довольно быстро ей объяснила суть процесса. Однако удобная радионяня! Или даже гугл. Жара давила на нас, выматывая не меньше подводного холода. Впрочем, пока мы не оказались в этой душегубке, я даже не сознавал, насколько мы промёрзли на дне.
Юная русалка закончила убираться на песке и начала быстро плавать вдоль берега, уничтожая нашу дорожку на воде. Мы с завистью смотрели на её заплыв и жадно ловили плеск такой желанной, а ещё недавно ненавистной воды.
- Почему она нам помогает? - тихо спросила Женни. Я молча пожал плечами, потому что и сам ломал голову над этим вопросом. Мыслей не было. Мы синхронно повернули головы к Йосе, но лжеалхимик вовсю спал, утомлённый чередой последних событий после полувека пряток.
Маша подняла глаза вверх, послушала свою невидимую собеседницу и с паузами начала нам рассказывать.
- Бабушка говорит, её Марией зовут, Машей, как меня. Она тут уже почти два столетия плавает, а до сих пор душу человеческую не вымыла из себя. При жизни была добрая и по смерти такой же осталась. Нас она могла видеть у водяного, наверное тогда и захотела помочь.
- Как это – не вымыла? - не понял я. И даже, кажется, как бык, мотнул головой.
- Бабушка говорит, одиночество озлобляет. А Маша старается всегда быть рядом с людьми. Живёт тут, в этой заводи. Лет тридцать уже с человеком дружит, он ей курточку джинсовую подарил, каждое лето ради неё сюда приезжает.