Бриде улыбнулся. На самом деле, он находился в состоянии крайнего нервного напряжения. Он ничего не понимал в том, что происходило. Не было ясно, зачем его пригласили. Казалось, с ним встретились только для того, чтобы обменяться некоторыми соображениями. Но, в конце-то концов, не для того вызывают людей в полицию, чтобы обмениваться соображениями…
Мсье Соссье обратился к своему коллеге.
– Я хотел бы повторить вам то, что только что говорил мсье Бриде, это очень интересно.
– Да, хорошо. В таком случае обождите минутку, – сказал Шлессингер, – я схожу за портфелем
Бриде с недоумением поглядел на директора Национальной безопасности. Что же он такого интересного сказал?
Шлессингер быстро вернулся. Он подсел к столу, отодвинул бумаги и положил портфель перед собой.
– Садитесь на мое место, вам будет сподручнее.
– О, спасибо! Не стоит беспокойства, – ответил Шлессингер, бросив взгляд на наручные часы. – Вы знаете, уже половина первого. Может, было бы лучше начать после обеда.
– Это займет несколько минут. Лучше, если вы будете в курсе. Мы продолжим после обеда, если в том будет необходимость. Я кратко резюмирую заявление мсье Бриде.
– Заявление! – воскликнул Бриде со смехом. – Громко сказано…
– Итак, – продолжил Соссье, как будто не заметив, что его перебили. – Мсье Бриде утверждает, что, желая служить правительству, по собственной инициативе, без чьего-либо приглашения, приехал в Виши, чтобы вступить в контакт со своими друзьями. Он виделся с Бассоном, мсье Лавессером. Это ведь так, мсье Бриде?
– Действительно, но с той оговоркой, что я не утверждаю, ибо так оно и есть.
– Это не совсем согласуется с тем, что мне говорил Бассон, – заметил Шлессингер, который все не открывал портфеля.
– Стало быть, вы полагаете, что это Бассон сделал первый шаг? – продолжил Соссье.
Последние три слова: "сделал первый шаг" привели Бриде в оцепенение. Шлессингер в этот момент повернулся в его сторону. Во рту его была сигарета. Он прищуривался от дыма.
– Вы утверждаете, что нигде, кроме как в Виши, не встречались с Бассоном, что не виделись с ним в Лионе, например?
– Нигде, – воскликнул Бриде, у которого вдруг впервые возникло подозрение, что дело касалось вовсе не его, а Бассона.
Тот совершил что-то серьезное. Поскольку он не мог отвечать за свои действия перед коллегами, дело велось посторонним, но связанным с полицией должностным лицом.
Его взгляд помутился настолько, что казалось, глаза залило какой-то жидкостью. Если Бассон в чем-то виновен, то, преувеличивая их дружеские отношения, ссылаясь на них, Бриде признавал себя его сообщником.
Шлессингер открыл портфель. Он вынул из него несколько бумаг и передал их Соссье, который те со вниманием прочел.
– Стало быть, Управление разведки обмануло Вовре и Керюэля, – заметил Соссье немного погодя.
– Почему?
– Я думал, что копии не существовало.
– А то нет, Хильд не такой уж дурак. Он знает, с кем имеет дело.
В течение минуты Бриде раздумывал, как возвратиться к тому, что он сказал, как лишить свою дружбу с Бассоном того значения, которым он ее так неосмотрительно наделил. Он взмок настолько, что стекавший пот намочил ему край воротника. Он не пропустил ни слова из разговора двух полицейских, но те были мастера понимать друг друга с полуслова в присутствии третьего.
– Вы меня заинтриговали, господа, – сказал он, пытаясь держаться естественно. – В чем же все-таки дело?
– Бассон подтвердил, что действительно вас знает. Что вы приходили к нему, но он каждый раз вас выпроваживал и ни секунды не думал о том, чтобы дать вам визу в Африку. Он даже заметил, что вы не вызывали у него никакого доверия.